- Тише ты, - одёргивает его синий. – Учитывай, с кем говоришь.
Его слова звучат вполне приемлемо для наших ушей.
- Точно, совсем забыл, - чёрный тоже убавляет громкость. – Как у тебя жилы не треснули, пока ты на неё облизывался? И надо же, не разглядел её суть. Вот болван!
- Посмотри, её аура прикрыта, вон серый обод, - упрекает его синий. – Драконья суть не смогла развиться в том мире, куда занесло её душу на перерождение, а здесь она пробыла слишком мало времени, чтобы окрепнуть.
- Что?.. – я не понимаю, что происходит.
Точнее, часть меня слышит их слова, но осознавать страшится. Боится ошибиться и…
- Что слышал, - хмыкает чёрный, тыкает своим огромным пальцем в сторону Дианы (её рост как раз размером с его фалангу), отчего её аура вспыхивает. Рвётся тот самый серый ободок, который ещё в самом начале меня смутил, и вместо него проявляется восьмой слой ауры – тот самый, который отличает людей от драконов.
- О, Боже, - я наконец-то осознаю, что наша тяга… наша тяга естественна.
Ведь она – Айра, которая умудрилась переродиться! Как? Мы были связаны! Но всё очевидно: её эфирное тело светится золотом, оно «горит», пусть не в полную силу, но учитывая то, что её только что освободили… И да, я чувствую нашу связь как никогда раньше, и теперь не остаётся сомнений!
- Да, я Боже, хоть и не твой, - ухмыляется чёрный. – А твой пока занят. У него большая игра, некогда с вами возиться.
- Но, как так вышло, что Айра, точнее теперь Диана, смогла вновь родиться?
- Как как? Тебя заколебалась ждать! – чёрному явно нравится надо мной глумиться. – Здесь ей было нельзя – она бы нарушила закон, ведь была обязана сидеть в Мирале и ждать твоего прихода. Но Асхан слишком занят, его помощники не могут решать такие вопросы без него, вот и задержали тебя, пока тот не освободится. Всё-таки проклятие собственного создателя – это вам не шутки.
- Сто семь лет? – я не верю своим ушам.
- Что такое век для бессмертного? – меланхолично выдаёт синий. – Твоя пара столь же нетерпелива. Ей не сиделось взаперти, она умудрилась прорваться сквозь оболочку Мираля и замысловатым путём вернуться к тебе.
- Я? – Диана, судя по взгляду, знать не знала, чего натворила.
- Ты, ты, - ухмыляется чёрный. – Дерзкая девчонка!
Мы смотрим друг на друга и не можем поверить своему счастью. И если я уже её узнал, пусть у неё другое лицо и тело, да и темперамент изменился в силу запертой драконьей сущности, а вот она лишь хлопает глазами и продолжает изумляться.
- Ладно, можете здесь переночевать, но чтобы назавтра духу вашего не было на этом острове! – командует синий. – И никому не слова о нём, элементалю привет. Пусть тоже помалкивает.
С этими словами боги растворяются, а мы… мы пытаемся осознать, какими всё это время были дураками. Держались, боялись, стремились расстаться.
- Я – болван, - приходится признать очевидное.
- А я ничего не помню, - смущённо признаётся Диана. – Но никуда от тебя больше не уйду!
С этими словами она тянется ко мне всем своим существом. Обжигает, согревает, делает меня безумно счастливым.
Глава десятая, в которой горят камни и плавится песок
Диана
Я больше не хочу никаких преград между нами. Меня тянет к этому дракону настолько сильно, что не могу с этим совладать. Если я сейчас же не прикоснусь к его коже, то умру. Сгорю в собственном огне, который уже растёкся по моим жилам.
Вожусь с пуговицами рубашки, пальцы не слушаются, дело идёт мучительно медленно.
- Надоело! – дёргаю ткань, отправляя пуговицы катиться к дьяволу.
Туда им и дорога, ведь они мне так мешают.
Прикасаюсь к бронзовой коже, она горяча, обжигает ладони и в то же время невозможно от неё оторваться. Бездумно вожу руками то вверх, то вниз, поруганная рубашка соскальзывает с могучих плеч, зацепляется за руки, которые столь же нетерпеливо пытаются снять с меня платье. Но там молния, и дракон совершенно не понимает, как её расстегнуть, да и где вообще искать застёжку.
Надо помочь ему, но я не в силах оторваться от его груди. Пальцы повторяют мужественные рельефы, пересчитывают кубики пресса, скользят вдоль шрамов. Самый широкий ведёт вниз, туда, где под брюками бугрится плоть, на которую мне безумно любопытно взглянуть.
Не буду лукавить, художник во мне сейчас спит беспробудным сном, эстетика мало волнует, потому что хочется совсем другого. Оценить красоту рельефов я смогу потом, а сейчас… Сейчас время единения во всех смыслах этого слова, и пусть у меня никогда не было мужчины, я прекрасно знаю, чего хочу. Моё тело недвусмысленно намекает о своих потребностях, а проснувшаяся ещё несколько дней назад смелость, которую окончательно разбудил этот странный чернокожий бог, подталкивает к очень неприличным действиям. Смелым, порывистым.