Мы не против гостей.
Но Глеб болеет, а у них там, кажется, пиво…
— Вы надолго? — спросила, когда друг сына вышел из кухни.
Он прижимает к груди кучу стаканов, в зубах держит пачку чипсов и ответить мне не может.
— М-м, — промычал он в ответ нечленораздельно. И скрылся в комнате Глеба.
— Ну что там? — высунулась из спальни любопытная Лика. Пять минут назад она была подавлена, огорчена. А сейчас у нее глаза горят. — У Глеба друзья? Можно к ним?
— Учи биологию, — покачала головой и направилась к комнате Глеба.
Вошла без стука — все равно не услышат. Меня и заметили не сразу — парни увлеченно вторят рэперу и разливают по бокалам пиво.
— Глеб, — позвала. И повысила голос. — Глеб, выйди ко мне на минуту!
Сын нехотя отставил бутылку на стол и поднялся. Шагнул ко мне в коридор и беззаботно проговорил:
— Мам, все нормально. До одиннадцати посидим и разойдемся. Сильно шуметь не будем.
— У тебя сотрясение и ты на таблетках. Пить нельзя.
— От одной ничего не будет, — сын подмигнул.
Молчу, что ответить не знаю. Глеб взрослый парень и сам должен понимать. Уверена — он и понимает, просто способа другого не нашел, чтобы справиться с чувствами.
— Много не пей, — попросила и отступила.
Сын скрылся в комнате, я прислонилась спиной к стене.
Что делать? Позвонить Паше или нет?
***
ПАВЕЛ
Набрал Асю, послушал гудки. Жена не берет трубку, я расхаживаю вдоль памятника. Молодежь разбрелись кто куда, я на площади один, не считая пьяного бомжа, что пристроился спать на лавке.
Заебало.
Посмотрел на часы, на мигающую вывеску бара через дорогу. Двинул туда.
Двойной виски. Еще. Еще раз.
Я пью и не пьянею, вкуса алкоголя не ощущаю, он идет, как вода. Инна права в одном — с Асей и детьми нам нужно что-то решать. Всем вместе. Сегодня казалось, что я на верном пути и все наладилось.
Ни хрена.
Двойной виски. Еще. Еще раз.
Сам не заметил, как накидался. С третьего раза смог шлепнуть картой по аппарату, расплачиваясь, со спинки стула стянул пиджак и, шатаясь, вышел из бара.
Да к черту. Гребаное все, я точно не робот. Им в кайф, что я оправдываюсь круглосуточно, на задних лапах перед ними танцую. А ведь все просто: я не изменял и не собирался. Может, надо было трахнуть эту девочку, чтобы меня за дело из дома гнали, это бесит, я вне себя.
Не изменял я! Никогда не хотел. Кого они видят во мне, ублюдка, который лапы распустил на девушку сына? Я жену люблю, я все эти годы мир к ее ногам укладывал, а что в итоге? Меня обвиняют во всех смертных грехах.
Не помню, как добрался до гостиницы, как в лифте поднялся на тринадцатый этаж. В номере сразу открыл мини-бар и достал водку, крышку скрутил — и снова ничего, нет вкуса.
Рухнул на постель.
И зазвонил телефон.
— Да, — ответил администратору.
— Павел Романович? — звонко спросила она. — К вам гостья пришла, ждет в холле.
— Кто? — приподнялся на постели. Сразу подумал про Асю, мысленно представил жену и стянул через голову галстук. Встал и упал, выронил трубку. Нашарил ее на полу и прижал к уху. — Ася?
— Нет, девушка сказала, что ее зовут Тамила. Вы спуститесь?
Тамила. Какого х*я ей надо? Сама ведь напрашивается, идет в руки.
Ладно.
— Сейчас спущусь.
Глава 23
ПАША
Когда спустился вниз, сразу Тамилу увидел — она одета в красное платье с белыми крупными бутонами, с воланами. Красиво. Стоит, с ноги на ногу переминается, внимание к этим самым ногам привлекая — длинным, худым.
Яркая, цыганская красота.
Но бесит неимоверно! Я в гостиницу приехал, чтобы не видеть никого, даже случайно чтобы не сталкиваться — с той же Асей — не сорваться бы. А тут эта!
— Какого хрена ты здесь делаешь? — рявкнул.
— Я-а-а…
— Ты как узнала, где я? Следила? — схватил ее за руку.
Девчонка приоткрыла рот, вдохнула глубоко. На лице паника. Думал, врать станет, а она вдруг, сдаваясь, кивнула покаянно.
— Домой езжай, Тамила. С университетом я решу, Глеб больше тебя не тронет. Завтра. А сейчас — уходи.
— Ты был с какой-то женщиной — кто она? И почему ты поехал сюда? — голос Тамилы дрожит, но выглядит девушка хоть и взволнованной, но решительной.
Как ревнивая жена.
Да чтоб вас всех!
— Не много ли на себя берешь? — спросил вкрадчиво.
— Я тебя… вас… тебя люблю!
— Раз любишь — идём, — подвел Тамилу к ресепшн, а затем мы вместе пошли наверх.
Я специально молчу, нагнетаю, даю возможность девчонке назад повернуть. Если войдем в комнату — мой урок ей не понравится, он будет болезненной оплеухой для эго соплюшки, но после она точно отвяжется от меня.