Прочитала сообщение от Лизы и закрыла его.
— Что там? Паша? — поинтересовалась Соня.
— Нет, знакомая.
— Поддерживает?
— Обычное любопытство, — покачала я головой. — Господи, — спрятала лицо в ладонях, — это какой-то кошмар. Сонь, ты прости что вывалила на тебя всё это. У тебя, наверное, своих проблем хватает: муж, дети, забота о них, а тут я… но я просто не знала, кому выговориться: одну подругу любопытство грызёт, вторую — злорадство, третью — жажда выслушать меня, всё переврать и передать дальше по цепочке, а я… я…
— Всё хорошо, — Соня чуть приблизилась ко мне, сжала ладонями мои плечи. — Дыши, Ася. Я ведь сама предложила побыть твоей жилеткой, всё нормально. А «подруг» этих шли куда подальше.
Я кивнула. Можно сказать, уже послала. Лиза названивала мне два дня, я не отвечала. С тех самых пор как поговорила с Пашей. Кое-как заставила себя поехать к Соне, рабочих проконтролировать, обсудить детали по дизайну. Оделась прилично, накрасилась, замаскировала синяки под глазами. Попыталась отвлечь внимание с себя на аксессуары, но… не вышло. Соня оказалась внимательной. А может, ей одной не всё равно, потому она искренне захотела узнать, как наши с Пашей дела.
А я взяла и рассказала.
— Значит, ты уже два дня знаешь о болезни, — тихо сказала Соня. — Рак. Ужасная болезнь. У меня папа боролся с раком поджелудочной, еле выкарабкался, сейчас в ремиссии. Тоже молчал ведь.
— Да?
— Мгм. Представляешь, неудобно ему было нас напрягать. У папы под старость с желудком проблемы обострились, с сердцем, и вот, он посчитал что мы слишком «намучились» с его здоровьем, чтобы еще и раком нас грузить. Умирать собирался. Мне, маме, Денису — никому не рассказывал. Муж узнал случайно, нужно было страховку обновить, Денис искал нужные бумаги, и наткнулся на папину справку. Такой он у нас, — вздохнула подруга, и нахмурилась. — Правда, мой папа и твой Паша — очень разные люди по характерам. От Павла я подобного не ожидала.
— И я не ожидала. Что заболеет, что так поздно расскажет, что… что прогонит.
Вернее, отпустит. Паша меня отпустил, вот только не нужна мне эта свобода. С ним тяжело, без него — тоже.
— А Лика — что?
— А Лика… Лика отказалась со мной разговаривать. Она, кажется, подслушивала нас с Пашей. Он, когда сказал что отпускает, совсем выдохся, но Лику пытался позвать чтобы мы все вместе поговорили. А она… — я запнулась, замолчала.
Лика лишь выкрикнула, что выйдет, когда уйду я.
Она всё слышала, и всё неправильно поняла. Скорее всего.
— Я хотела с Пашей побыть, помочь ему, поговорить еще. Лику уговорить выйти.
— Но ушла? — спросила Соня.
— Паша попросил. Говорил что-то о том, что мне не стоит видеть его в таком состоянии, что ему сейчас нужно поспать, а перед этим выпить таблетки. Да и Лике было тяжело. Вот я и… да, ушла.
Мы с Соней замолчали. Я поморщилась от боли в животе, интересно, сколько я не ела? Пить не забывала, а есть… нет, не помню.
— Сонь, тебе от меня поддержка нужна, или помощь? Только честно. Я готова и поддержать, и помочь, для меня это разные понятия, — вдруг произнесла подруга.
Первый порыв — сказать, что мне ничего не нужно, зачем Соне мои проблемы? Порыв я сдержала. Потому что я не справляюсь. Еще, кажется, немного, и я что-нибудь сотворю с собой.
— Помоги, — прошептала я. — Сонь, я не знаю, что мне делать.
— Ты честно ответь: почему ты ушла?
— Паша ведь сказал.
— А еще честнее?
— Потому что… я же не нужна там, — сказала, и горло сковало спазмом. — Им со мной хуже. Паше моя помощь поперёк горла, Лика в комнате заперлась, лишь бы со мной не разговаривать, Глеб вообще съехал. Всем и так плохо, я не хотела делать тем, кого люблю, еще хуже. Вот и ушла.
— Звонила им? — Соня посмотрела на меня с сочувствием, чуть ли не со слезами в глазах.
Я кивнула, и пояснила:
— Звонила, Паша сказал, что разговаривает с Ликой, но пока — никак. Я и приезжала вчера, но в квартире не было никого. Может, и хорошо, что не было. Я от отчаяния поехала к Паше и Лике. Были бы они дома — я бы своим появлением им снова день испортила. И…
— Так, хватит, — оборвала меня Соня. — Ась, ты сама выбрала не поддержку, а помощь. Потому, прости, я выскажусь откровенно. Редко матерюсь, но это же пиздец! Вы что творите вообще? Паша твой с одной стороны прав, вам нужен был откровенный разговор, но не так же, обухом по голове! Сразу: и Инна, и Тамила, и истерика Лики, и диагноз, и «ты со мной, или нет» — так не делается!
— Паша всегда таким был, Сонь. Не ругай его, пожалуйста.