Соберись, Варя!
Днём пару раз звонила Алексу, но парень не отвечал. Лишь пару часов спустя написал, что он на работе и там у них полный завал. Что перезвонит, как только сможет. По всей видимости, так и не смог.
А ещё она ждала. Саму себя пугалась и постоянно проверяла свой телефон. Признаться себе боялась, что ждёт весточки не только лишь от Алекса. Но он не звонил и не писал. Как уехал утром, так и затих. Чем он занят сейчас? Что делает? Где и с кем проводит этот вечер?
Ловила на себе заинтересованные взгляды мамы каждый раз, когда заглядывала в телефон и то ли с разочарованием, то ли с облегчением откладывала его на стол. Ближе к полуночи все гости выпускного начали собираться восвояси. Праздник закончился торжественным салютом, и Варя осознала, что за весь вечер она с братом практически не говорила. Сергей почти всё время был в компании друзей-одноклассников. Он станцевал со своей сестрой один танец, во время которого не забыл льстиво отметить, что его сестра красавица, и его друзья на неё засматриваются. А он, самый настоящий Д’Артаньян, сказал, что сломает руки тому, кто к ней приблизится! Это были несколько минут, когда девушка, забыв обо всём, весело запрокидывала голову и от души смеялась.
Отпустив выпускников догуливать ночь и встречать рассвет, все гости разошлись, оставляя себе на память множество селфи с пока ещё относительно трезвыми виновниками торжества.
В такси, девушка незаметно для себя, положила голову на колени матери, что тёплой рукой перебирала её тёмные пряди и напевала какую-то песню из детства. Стало так спокойно и хорошо. Хотелось провалиться в бездну из воспоминаний. Закрыв глаза, ленты из обрывков прошлого засеменили под закрытыми веками, составляя большой и яркий калейдоскоп. Бабушкина дача. Большой яблоневый сад, в самом центре мангал и скамейки из срубленных деревьев для семейных посиделок. Ночь. Такая звёздная. Такое небо в городе не увидишь. Миллионы рассыпанных светил мерцают перед детскими глазами и манят своей загадочностью.
«Сезон зведопадов! Нужно загадывать желания!» Произнёс папа и накидываетнул на её маленькие плечи свою куртку, укутывая пятилетнюю дочурку в прохладную августовскую ночь.
И она загадала. Заметила короткую вспышку и летящий огонёк. Закрыла свои большие зелёные глазки и загадала.
Музыкальную шкатулку. Такую, как показывают в мультиках. С танцующей балериной под музыку Шопена. Белую. Или нежно розовую. Папа тогда сказал, чтобы никому не рассказывала о своём желании. И тогда оно непременно сбудется. Нужно лишь подождать. И Варя ждала. Ждала и помнила об этом до двенадцати лет. А когда поняла, что всё это сказки, и что ждать ей нечего, то рассказала об этом маме. Та лишь улыбнулась и сказала, что нужно подождать ещё совсем чуть-чуть…
И ровно через неделю девочка обнаружила на своём столе шкатулку. Не совсем белую и не совсем розовую, и играл там вовсе не Шопен. И, конечно же, в двенадцать лет ребёнок уже достаточно сообразителен для того, чтобы умножить два на два.
Нет, конечно же, она была рада! Дарёному коню, как говорится, в зубы не смотрят. И поставила шкатулку на видное место, чтобы сделать маме приятно.
Следом за звёздной ночью в памяти проносится парк аттракционов. Они с семьёй все вместе поехали в столицу. Специально, чтобы отдохнуть и развлечься в парке. Ей было лет семь. Аттракционы она помнит частично, но просто огромная сахарная вата, которая, казалось, была больше, чем сама Варя, запомнилась надолго. Такая сладкая и такая большая! А потом она потерялась. Пока уплетала эту сладость, сама не заметила, как пошла в другую сторону, за совершенно другой женщиной. И в итоге, вся в слезах, выкинув оставшуюся вату в ближайшую урну, девочка звала свою маму.
Этот страх она запомнила навсегда. Счастье, резко сменяемое паникой. Маленькое сердечко, готовое остановиться. Слёзы, нахлынувшие так неожиданно, что ребёнок не успевал их вытирать. Никому не нужная. Словно никто не обращал внимание на заплаканного ребёнка, посреди оживленного парка.
- Чего ревёшь, как белуга? – Немного грубый голос заставил Варю успокоиться. Всего лишь на пару секунд. Задрав голову, она увидела мальчишку. Взлохмаченного и недовольного. Лет десяти-одиннадцати. – Потерялась что ли?
Варвара всхлипнула ещё раз, перед тем, как снова, набрав в лёгкие побольше воздуха, зареветь. Ещё горше и ещё громче.
- Вот же ж… мелочь! – Пацан сморщился от громкого плача. – Пошли! – Схватил её за руку и тут же отпустил, брезгливо глядя на свою ладонь. – Фу, блин! Сопливая! – Вытащил из кармана штанов чёрный носовой платок и вытер им свою руку. – Пошли, говорю! – В этот раз мальчик взялся за её рукав и потащил за собой.