Идея Луису сразу понравилась, хотя понятно, что именно на него и повесим этот проект. Чапай, извиняюсь, Алекс Берг стратегическими проектами занят будет.
Глава 30
– Ты какой-то нервный и напряженный в последние дни, может тебе выходной надо взять? – искренне посочувствовало ангельское создание, оно же – рабовладелец бразильский обыкновенный.
Местные аборигены поголовно все тотально убежденные разгильдяи и бездельники с рождения, поэтому трудолюбивый исполнительный гастарбайтер из Гонконга в последние недели был загружен сверх всякой нормы. Как говорится, кто тянет – на том и едут. Проще поручить Алексу любое невыполнимое задание, чем пинками гонять лентяев и контролировать каждый их шаг. Причём Алекс управится втрое быстрее и без косяков. Вообще удивляюсь, как оно здесь всё работает. «Здесь» – это во всей Бразилии. Эталонные лентяи греки со своей бесконечной сиестой на фоне местных лодырей – стахановцы и трудоголики.
К этому стоит добавить, что вечерами, а часто и ночам я тоже пашу, как негр на плантациях. Разбираюсь с делами фирмы, продумываю свежую рекламную компанию, сверяю отчеты с расходами, роюсь в бухгалтерских документах и генерирую очередные гениальные идеи, которые некогда и некому выполнять. Впрочем, закрадывается мысль, что рабы на сахарных плантациях здесь тоже не сильно напрягались. Иначе откуда они все поголовно такие, на редкость, трудолюбивые появились?
– Все хорошо, добрая сеньора. Ноу проблем.
– Не смеши меня. Это странно и забавно звучит, в отличие от испанского «сеньора» здесь означает «леди». Чопорно, официально и старомодно.
Наученный горьким опытом, «mamacita» в качестве альтернативы я предлагать не стал.
Вообще наши отношения с каждым днём становятся все «страньше и страньше». Назвать их дружбой или приятельскими сложно, пересекаемся мы лишь на работе, за исключением совместного похода в ночной клуб и ответного приглашения на ледовый каток. Любовным приключением этот романтический застой тоже никак не назовёшь, хотя мои подкаты и комплименты мадемуазель воспринимает благосклонно. Хитро улыбается и строит глазки, иногда томно вздыхает и кокетливо хлопает ресницами, как мне кажется, одобрительно-поощрительно. Впрочем, никаких серьезных поводов сеньорита не даёт, лишь легкие тонкие намеки. Скорее это можно считать наивным и невинным флиртом. В подобной ситуации с любой точки зрения тянуть дальше глупо, давно уже пора переходить к активным действия, но впервые в жизни мне этого делать совершенно не хочется.
Угрызения совести перевесили желание и животную страсть. Да и нет никакой страсти – девушка симпатичная, милая и обаятельная, но слишком молода и неопытна. Какая уж тут сексуальность? Из таких ангелочков получаются прекрасные верные жёны, но никак не знойные страстные любовницы. По крайней мере, не сразу получаются.
Понятно, что рассуждения о морали и нравственности в свете моих предыдущих многочисленных выкрутасов смотрятся смешно и забавно, но иногда полезно остановиться и задуматься о смысле бытия.
Имею ли я хоть какое моральное право вторгаться и разрушать чужую жизнь? Вдобавок, есть у меня четкое ощущение, что этот мимолетный роман может закончится совершенно непредсказуемо. Причём, нет никакой уверенности именно в моей нордической стойкости. Тут как бы самому не попасться в любовный капкан – очень коварная иллюзия, что наивная девица так проста, как кажется. Не успеешь оглянуться и уже не поймёшь, как попал под очарование этих прекрасных колдовских очей.
– Или ты расстроился из-за Гюнтера?
Гюнтер – это что-то типа бывшего ухажера. Неделю назад, в качестве ответной благодарности Анна пригласила меня покататься на коньках. В виде приятного бонуса – знакомство с белобрысым Гюнтером, звездой бразильского льда. Понятно, что потомки негров и бразильских индейцев абсолютно равнодушны к зимним видам спорта, по банальной причине отсутствия снега и мороза, поэтому ледовая арена в Сан-Паулу – это место тусовки бледнолицых эмигрантов и их потомков. Некий клуб по интересам для «понаехавших» бывших европейцев, и главная звезда – тот самый Гюнтер. Обладатель брутальной мускулистой накачанной фигуры при полном отсутствии ума и чувства юмора. Здесь он вне конкуренции – местный чемпион по бегу на коньках! С пяти лет тренируется, родители родом из Голландии, что и объясняет странный для Бразилии вид спорта.