— Конечно, моих, — злорадствовала Зульмира, — не Ксюша же тебя так.
— Завали! — у меня не хватило сил даже крикнуть толком. — Оставь меня в покое! Я убью тебя, когда вернусь в норму.
— Сколько ж раз ты мне обещал подобное, — протянула Зульмира, покидая кабинет.
Ксюша осталась рядом. Я попытался расслабиться, уснуть, но куда там… Тело болезненно отзывалось на малейшее движение.
Полчаса прошли в ужасных муках. Когда тошнота прошла, Ксюша принесла воды. Стало чуть легче. Мне удалось уснуть. Сном, правда, это трудно было назвать. Просыпался каждые полчаса, и вновь долго пытался уснуть.
Не знаю, как долго это продолжалось, но наконец я уснул крепко. Во всяком случае, когда проснулся, глазам удавалось различать окружающие предметы, а за окном светило солнце. Рядом со мной не было ни Зульмиры, ни Ксюши. Я подумал, что они привиделись в бреду. Тем более что я толком не помнил, о чём разговаривал с ними. Впрочем, созидающих рядом тоже не было.
В комнате противно пахло. Во время сна кто-то укрыл меня одеялом.
Самочувствие стало гораздо лучше, хотя встать и отправиться домой я до сих пор не мог.
— Эй! Есть тут кто-нибудь? — окликнул я окрепшим голосом.
Никто не ответил.
Чувствовал себя измотанным и уставшим, будто накануне работал, не покладая рук, а отдохнуть не успел.
В незнакомом городе, без телефона и денег. Отличные расклады. Ещё и состояние оставляло желать лучшего. Хотя, может Ксюша не привиделась и сейчас она просто вышла из больницы. Или созидающие скоро вернутся.
Я перевернулся на бок и попытался вновь уснуть. Изменение настоящего официально провалилось.
Не знаю, сколько я спал. Часов в комнате не было. Меня разбудила Ксюша, всё-таки она была вполне реальна.
— Как ты? — спросила девушка.
— Уже лучше.
— Встать сможешь? Нужно домой ехать.
— Постараюсь, — кивнул я. — Где-нибудь здесь умыться можно?
— Не думаю. В этой больнице нет водопровода.
— Ясно, — кивнул я, вставая с кровати. Из всех симптомов осталась только дикая слабость. Приеду домой и завалюсь спать. Сейчас мне было плевать на пресекающих и созидающих, вместе взятых.
— Пока едем, расскажешь, что произошло в прошлом?
— Постараюсь, — сказал я, усевшись на кровати.
После того, как оделся, вышел из больницы вслед за Ксюшей. Недалеко стояла машина, внутри которой нас ожидала Зульмира. Я сел на заднее сиденье, Ксюша заняла место за рулём.
— Как чувствуешь себя? — поинтересовалась Зульмира.
— Отлично.
— Познакомился с шариком? — спросила женщина.
— Да. Ваших рук дело? — высказал предположение я.
— Не совсем.
— В смысле?
— Ты сам его вызвал, — заявила Зульмира
— Я?
— Этот шарик следит за тем, чтобы никто не изменил будущее.
— Но созидающие сказали, что никому не удавалось добиться изменений. Ни о какой шаровой молнии они не предупредили.
— Ещё бы, — усмехнулась Зульмира, — они о ней ничего не знают. Их помнящие были настолько глупы, что пытались изменить собственную жизнь. Наладить дела на личном фронте, исправить деловые неурядицы и прочие вещи. Те, кого отправляли мы, уже трижды встречались с шариком. Ты — четвёртый.
— Но зачем вы рассказываете мне это? В смысле, не пытайтесь меня убедить, что желаете сотрудничать со мной… После нападения на Дашу я этому не верю.
— Верь, во что хочешь, твоё дело. Рассказываю я тебе, потому что от этой информации хуже никому не станет, а у тебя, глядишь, отпадёт желание вновь отправиться в прошлое. Настоящее изменить невозможно. Каждое действие в прошлом, отличное от того, что было в первой жизни, может пойти лишь по двум путям развития. Первый мы называем уравниванием. Жизнь вносит коррективы и твои поступки лишь слегка изменяют, каким образом наступит то, что уже есть. К примеру, тамплиеры. Представь, что ты вернёшься в первую жизнь и не явишься на казнь. Моле не произнесёт знаменитой речи. Казалось бы, орден оправдают меньшее количество людей, но спустя годы, в архивах найдут подтверждение тому, что орден был не виновен. И вновь историки и интересующиеся люди разделятся на два лагеря. В одном будут те, кто уверен в святости ордена, а в другом те, кто с огнём в глазах доказывают, что тамплиеры плевали на распятие, поклонялись антихристу, в общем, грешили, как могли. Причём лагери по численности будут равны тем, какие были бы, произнеси Моле своё признание.
— А второй путь? — спросил я.
— Второй? Второй — шарик. Ты пытаешься что-то изменить, он прилетает — бах! — Зульмира хлопнула ладонями, — помнящий вырубается, прошлое не изменено.
— А откуда он берётся? В смысле, я не понимаю, кто его посылает. Кто решает, изменит то или иное событие будущее?
— Этого не знает никто. Но самое логичное объяснение, как это ни странно — Бог. Я вообще называю шарика питомцем всевышнего.
Я задумался. Если этот летающий, яркий шар — работа Бога, тогда и помнящие с созидающими были созданы им. Но для чего? Просто, чтобы одни люди отличались от других? Чтобы одни чувствовали превосходство над другими?
Попытался сесть поудобнее, но в кармане джинсов что-то мешалось. Я достал свёрнутый несколько раз лист бумаги.
— Неужели созидающие ни разу не могли придумать нечто такое, что вызвало бы молнию? — спросил я, разворачивая листок.
— Видимо, нет, — взяла слово Ксюша. — Поэтому мы и прекратили попытки что-то изменить. Да и зачем менять? Ну, предположим, удастся кому-то изменить будущее… Никто не может быть уверенным в том, что оно станет лучше.
— Саня также сказал, — вспомнил я.
— Ассасин умным был. Жалко, из-под контроля вышел. Может быть, и не кончил бы так, — проговорила Зульмира, оглянувшись на меня. Разворачиваемый лист не вызвал у неё особого интереса.
— Он вышел из-под вашего контроля именно потому, что был умным. Только глупый человек будет мириться с жизнью, которую контролируют другие.
— Да, да, да, — проговорила Зульмира. — Лёша, запомни, вы опасны. И не контролировать ваши жизни — означает подвергать угрозе каждого человека.
— Да, да, да, — передразнил я видящую.
— Когда вернёмся в Торчинский, — заговорила Ксюша, пытаясь разрядить обстановку, — и ты поправишься, зайдём в гости к твоим родителям. Повод придумаем. Я хочу, чтобы ты кое-что увидел.
— Хорошо, — согласился я.
Взгляд упал на развёрнутый лист. Какой-то документ. Он точно не был моим. Неужели в карман его положили созидающие?
Я пробежался взглядом по строкам. Приказ. Смысл написанного не сразу дошёл до меня. Хотя, может, и сразу, но поверить в это я не смог…
Дрожащими руками я сложил лист и вернул его в карман.
— Ксюша, — обратился я к девушке, — останови машину. Мне нужно с Зульмирой поговорить.
— Что-то случилось? — спросила Ксюша.
— Просто останови машину, — повысил я голос на видящую.
Ксюша сделала то, что я просил, свернув на обочину и включив аварийку.
— Выходи, Зульмира, — сказал я. — Ксюша. Останься здесь.
— Может, мне лучше с вами? — нерешительно предложила девушка.
— Я сказал, останься! — выкрикнул я. — Зульмира — из машины!
— Самосуд? — усмехнулась Зульмира.
— Называй, как хочешь. Выходи.
Женщина подчинилась.
Я отвёл её в сторону. Ксюша осталась сидеть на водительском сиденье. Мы посреди трассы. Машины лишь редко проезжают мимо, но на такой скорости, что никого не заинтересует, что происходит между женщиной в годах и молодым парнем. В голове стучала лишь одна мысль! От слабости не осталось и следа.
— Это ты отдала приказ?
— Какой? — уточнила Зульмира.
— Устроить приманку Сане. Организовать ограбление банка. Сделать так, чтобы бандиты взяли заложников. И главное, чтобы Саня узнал об этом, — я смотрел на женщину со всей ненавистью, на которую только был способен. Руки просили схватить клинок и убить видящую, но я не позволял злости взять верх. Пока не позволял.