— Конечно, — расплылся в довольной улыбке Стиверс, — мы собрали столько результатов, чтолицензирование перенесли и его уже готовят к основным отгрузкам. Все страны, принимающие участие в сделке, озолотятся на нем.
— Так что, Тонсли, тебя бы просто не спросили второй раз, заставив сотрудничать с ними по всем нужным вопросам, — коварно усмехнулась я. — В твоих интересах не мешаться у нас под ногами и не доставлять проблем. Как только настоящий преступник будет ликвидирован, ты сможешь и дальше заниматься карьерой и навсегда забыть о том, что где-то там лежит папка улик, собранных на тебя.
— Вы серьезно считаете, что сможете найти хитреца, кого здесь не было в тот роковой день? — на лице брюнета читались удивление и непонимание.
— Знаешь, а ведь не только они умеют играть в грязные игры, — заржал Стиверс. — Мы лучшие в своих областях, и если надо, то ни жена твоего рыжего приятеля, ни он сам, ни министр магии, никто не уйдет от ответственности. Мы сделаем так, чтобы улики были настолько неопровержимы, что даже самый лучший адвокат этого чертового благотворительного фонда не сможет вытащить их задницы из петли.
— От тебя лишь требуется – не путаться у нас под ногами и в нужное время дать слезливое интервью, которое тебе заранее напишут, — меланхолично пожала я плечами.
— И все же я не понимаю одного момента, — подозрительно ровно сказал Стиверс. — Почему они убрали именно Канвижера? Нашлась бы куча других вариантов, за которых Ланвельда на куски могли разорвать. Зачем было делать подставное убийство, еще и столь замороченным способом.
— Боюсь, они просто слишком тупые. Не смогли понять, что закрытое убийство привлечет слишком много вопросов у всех любителей детективов, — пожала я плечами. — Ведь еще классики позапрошлого столетия писали об этом книги. Ну, а если тут имеется потаенный смысл, мы обязательно все узнаем. Ведь теперь это наш долг чести!
— Нет, милая, это не долг чести, а наша работа, — пожал плечами Стиверс. — А ее я привык выполнять наилучшим образом. Ланвельд, с сего мгновения ты следующая жертва. Не смей пытаться мешать нам работать и не сдохнешь. Надеюсь, ты нас услышал и понял.
— Вы точно психи, — Тонсли смотрел на нас с потаенным страхом и тихим ужасом в глазах.
— Нет, — рассмеялась я, — мы разведка!
Глава 4
После шокирующих откровений парней у меня в голове стоял настоящий кавардак. Я даже не понимала, что происходит. Вот как можно было так вляпаться? Вечерние сумерки окрасили комнату в багровые оттенки, и призраки прошлого захватили все мое внимание. Честно, до этого момента я думала, что справилась со страхом. Но, кажется, он был сильнее, чем я могла себе представить. В голове то и дело всплывали хлесткие слова, сказанные Ланвельдом перед моим отъездом. Они словно душили меня, заставляли раз за разом возвращаться к тому, от чего я бежала, не оглядываясь и не собираясь показываться ему на глаза вновь.
«— Авгельд, не смей лезть в это дело, — сильные пальцы сжались на моем предплечье и дернули на себя. — Слышишь! Если полезешь в политику, тебя сметут и не подумают над тем, как правильнее поступить. На пост министра должен претендовать кто-то из сильных и чистокровных, против кого не будут возражать все лагери.
— И ты считаешь это достойным определением того, что Лондон увидит в следующие десять лет, пока с тебя не спадут чары? — я попыталась выдернуть свою конечность из мертвой хватки.
— Не беси меня, — прорычал он, — я тебе не Абелиус, чтобы бегать хвостиком и заглядывать в рот. Даже не пытайся играть в эти игры. Мы с тобой находимся по разные стороны баррикад.
— Тонсли, ты хоть сам себя сейчас слышишь! — едва не задохнулась я от собственного крика. — Какие к черту баррикады? Война магов сто лет назад закончилась, весь мир отходит от шока и пытается жить заново. Никому нет никакого дела до глупых предрассудков. Они сейчас и кота выберут министром, лишь бы за него составили правильную политическую повестку.
— Не заставляй меня повторять еще раз, — он подтянул меня ближе к себе. — Ты не идешь в Военную академию, поняла меня? Для тебя выбрали колледж при больнице Святой Изили. Вот там тебе самое место. Лет через двадцать станешь главным врачом и начнешь проталкивать все зелья и препараты, которые нам потребуются. Не пытайся переписать идеально выстроенный план Хильменсельна. В нем каждому отведена своя роль, просто продолжай ему следовать, и страна заживет прекрасной жизнью.