Первое время братья помалкивали. После попробовали развязать друг другу руки - зачем теперь-то терпеть неудобство, когда все равно они взаперти, и им не выбраться ни за что? Хотя Лиса не оставляла такой мысли и решила осмотреть камеру хорошенько. Вдруг найдется непрочно прикрепленная решетка на окне или проход какой-нибудь. Мало ли способов сбежать из тюрьмы?
До вечера просто сидели, собрав в кучу солому и постелив на нее отцовскую куртку. Дагур, конечно, ругался и ворчал, но тихо и осторожно, поглядывая на пару худых и угрюмых мужчин, что у противоположной стены лихо играли в камни. С их стороны то и дело доносились запрещенные проклятия, стук кидаемых камешков на пол и веселый хохот, как будто и играют не в тюрьме, а на дворе собственного дома, и никаких забот у них нет.
- Весело им, - пробормотал Лейн, подбирая под себя ноги.
- Лиса, как думаешь, мы выберемся отсюда? - спросил Дайн, прижавшийся к ее плечу.
- Выберемся, - коротко сказала ему Лиса и вздохнула.
Надо выбраться. Надо непременно выбраться из этого гадкого места.
- Эй, мальчишки, давайте сыграем, - вдруг осклабился в их сторону один из мужчин и протянул руку, в которой темнели маленькие граненные игровые камешки. И откуда он только взял их в тюрьме?
Ладонь его показалась Лисе грязной и здоровой, она отпрянула назад и мотнула головой в знак отказа. Близнецы настороженно зашевелились, отодвигаясь вглубь угла.
- Давайте, я сказал. Нечего ссать и прятать голову в штаны, как бабы. Ну, идите сюда! - в голосе мужчины ясно прозвучала угроза.
Из темноты камеры вдруг выступил странный, согнутый старик с длиннющей бородой и прошипел:
- Тебе чего надо от детей, Лах? Закрой рот, пока я не закрыл его тебе.
Всего пара предложений, но от шипящего голоса у Лисы по спине пошли мурашки. Как медленно и уверенно двигается этот старик, как властно поднимает брови!
Тот, кого он назвал Лахом, тут же сжал игровые камни в кулак, шумно прочистил горло и проговорил более спокойным тоном:
- Ладно, ладно. Не сердись, Знающий, мы хотели всего лишь развеселить детей.
- Сам веселись, а им и без тебя не грустно. Иди сюда, девочка, - старик пристально глянул на Лису и поманил ее длинным тощим пальцем, - идите в мой угол. Там вас никто не тронет. Холодно тут у окна, вы простудитесь и заболеете еще чего доброго...
Лиса нервно втянула в себя воздух - удивление на мгновенье лишило ее дара речи. Откуда он знает, что она девочка? Лах, судя по всему, сразу поверил старику, потому что тут же уставился на Лису, поднял брови, но ничего не сказал.
- Я не девочка, - пробормотала наконец Лиса.
Дагур боязливо прижался к стене и зачем-то мотнул головой. Близнецы замерли с открытыми ртами.
- Конечно, ты девочка. Это слышно по твоем голосу и видно по тому, как ты обхватываешь колени руками. Мальчики так не делают. Идите ко мне дети, я вас не обижу. Нехорошее это место, но да Создатель ничего не делает просто так. Иногда пути Его кажутся слишком кривыми и тяжелыми, но ведут они всегда в безопасное место. Главное - не побояться и пройти их.
Старик говорил странно, и Лисе показалось, что он сумасшедший, и потому его все боятся. Она не сдвинулась с места, но старик снова заговорил:
- И хлеб у меня есть, накормлю вас. И картошечка тоже есть. Меня тут стражники берегут, кормят и заботятся обо мне. Потому Лах и не осмеливается тронуть меня. Да и самому Лаху бывает от меня польза. Я Знающий, дети. Старый, древний Знающий. Один из немногих уцелевших.
Лиса медленно коснулась пальцами деревянного знака на шее, поднесла его к губам и поцеловала. После осторожно заметила:
- Знающих уже нет.
- Это так принято говорить, дети, а на деле всякое бывает в жизни... Да, вот что скажу я вам... всякое бывает. Ну, же, ты храбрая девочка, не стоит бояться. Я не съем вас, я не питаюсь детьми.
При последних словах старик засмеялся-заскрипел, и звук его смеха тихим эхом отскочил от стен.
- Лиса, может он хороший человек, а? - Прошептал вдруг Дайн. - Может, пойдем с ним, и он нас защитит?