Глава 8. Змей
Моя! И нет больше счастья для меня повторить: она только моя! МОЯ!
Чувствуя, как она дрожит в моих руках, вдыхая запах ее кожи и волос, я был готов отправиться в самое пекло какого бы то ни было сражения. Ради нее, с ее именем на губах.
Я чувствовал, как схожу с ума, целуя ее губы и принимая осторожные ласки тонких пальцев, и горел от желания безраздельно владеть ей. Сколько лет я мечтал об этом, молил Старшего или подарить ее мне или дать мне просто умереть без мук! Да, мечтал о смерти, и продолжал желать.
Даже голодный и утомленный, после нескольких дней безрезультатных поисков в компании Дуна и верных солдат. Мы были готовы повернуть назад, когда Старший решил мне ухмыльнуться и позволил встретиться с ней среди незнакомого леса.
Я узнал ее сразу. – Мне было достаточно вдохнуть ее запах, и достаточно, чтобы разбудить зверя во мне. Та ночь была сплошным сумасшествием. Я просто овладел ей, отбросив все те глупости, коими был накормлен немногим ранее. Я видел, что она не помнит меня, я понимал это, но в то же время чувствовал как отзывается ее тело на мои ласки. Тело помнило, помнило, как сплелось с моим полгода назад, когда я выкрал ее последний раз.
Расплата утром была жестокой. Оставшись со мной, она помогла бежать второй девчонке! Как же я был зол! Я по первости даже не жалел, когда ее, обнаженную с обожженными магией ногами завернул в плащ и вытряхнул на мелководье у реки, дабы смягчить ее боль и свой гнев. Тогда я развернулся и ушел, не глядя на нее, с чувством, что мной попользовалась хитрая стерва.
А после на место гнева пришло отчаяние – место, о котором я и не посмел желать, занял Каннари. Пусть он только разговаривал с ней, шутил и успокаивал, но я от ревности хотел свернуть сопляку голову как цыпленку, а с каждым проходящим днем – и всем остальным. Если Дун не сразу понял кто перед ним, то остальные оставались в неведении, пока я не сорвался на каждом поодиночке. Что-то в моей милой сразу заставило ребят ее уважать. По их словам от нее исходила удивительная аура силы и мощи, которую нечасто встретить можно. Может, как они предполагали, раз десять за поколение по всей Империи.
Если с остальными моя милая Роззи и сдружилась, то меня продолжала сторониться. Замолкала, стоило мне приблизиться, не смеялась при мне, даже если миг назад заливалась хохотом… А я боялся даже подойти к ней. Как же это было невыносимо!
Однако, храм изменил ее. Видимо, печаль по отцу перебила боль, которую я посмел ей принести. Мне же помог Кэлеб Сирис, вернув в ту минуту когда я подарил любимой сад, выращенный в моей крепости, где растет только Серебряный Свет – огромный зал с балконом, от пола до потолка увитый молодым и таким требовательным плющом. И эта красота стоила ее поцелуя, о котором она, как я понял, очень пожалела.
Но не жалела теперь. Может, потому что и не помнила о первом. Я не хотел спрашивать, что еще она успела вспомнить – я был счастлив от того, что она вспомнила меня.
- Тарор… - в который раз повторила она, прижимаясь к моей груди. Я в ответ погладил ее волосы, целуя в затылок. – Знаешь, а я вспомнила как мы встретились… Это было на Весеннем Празднике. Я с отцом пошла на праздничный карнавал посмотреть на гостей из соседних крепостей, послушать песни и попробовать разных сладостей…
- Тебе тогда было дет десять, наверное… - подхватил я, добавив про себя, что мне к тому времени было не меньше семнадцати и я уже два года заправлял своей крепостью, время от времени оставляя некоторые обязанности на отца чтобы немного развеяться. – Правда, ты умудрялась удивить окружающих своими умениями держать оружие и поставить на место словом…
- Чего не помню, того не помню… - смутилась моя радость, отводя глаза. Вскоре она, однако, положила мне голову на плечо и продолжила. – Меня заинтересовали украшения из Пика Бездны. Они были такими яркими и необычными, что я засматривалась на каждую безделушку. А потом ко мне подошел какой-то молодой воин и сказал, что у меня красивые волосы, и их стоит украсить еще больше. Он подарил мне замечательную изумрудную заколку… Это был ты.