– Можно?
– Тише! Григорий Петрович еще спит.
Я хочу возразить, пытаюсь встать, но чья-то рука меня останавливает.
– Лежите. Григорий Петрович, вам пока нельзя, – шепчет незнакомый голос.
Я открываю глаза.
Больничная палата. Лежу на кровати. Возле меня врач и Артем. Курсант стоит с букетом и смотрит на меня.
Он смотрит и, кажется, готов расплакаться.
– Артем, хотите пригласить меня на свидание? – киваю на букет.
Я пытаюсь засмеяться, но боль в боку заставляет осечься.
– Да, – Артем тоже смеется и садится на край кровати. – Дед. Я знаю, что ты спас меня. Чуть сам не того… но меня спас.
Я морщу лоб.
Терпеть не могу такие вот разговоры.
– Дед, проси, все что захочешь. Феррари. Майбах. Дачу на островах. Может, яхту? Или гору денег…
– Лучше бы вам, Артем, не прохлаждаться здесь, а отправляться на тренировку. Чуть больше чем через неделю полет.
Фрукт мотает разноцветной головой.
– Нет. Нет-нет. Я без тебя тренироваться не хочу.
Что такое он говорит? Речь идет не о стаканчике мороженного. У парня есть реальная возможность полететь в космос. А он.
– Отставить сантименты! Кру-гом! И марш отсюда на занятия! – кричу. – Вы, курсант, в космос собираетесь лететь или утку в больнице подавать? Выполнять!
Фрукт как ошпаренный подскакивает на ноги.
Он впервые видит меня таким. Я никогда не повышал на него голос. Артем растерян. От неожиданности парень беспрекословно выполняет все мои команды и отходит в конец палаты.
Затем останавливается. Кажется, он переварил, что произошло.
Разворачивается. Смотрит на меня.
– Спасибо, Дед.
После нескольких дней в больнице меня выписывают. Мне позволено до полного выздоровления отсидеться дома. Но я закрываю дверь на ключ и иду в центр подготовки. Мне нельзя пропустить важное событие. Сегодня мой курсант получает допуск.
Проведу последнее занятие перед полетом. Тем более не будет никаких упражнений. Нужно все подытожить и настроить курсанта. К тому же я не могу бросить незаконченным свое крайнее последнее задание.
– Артем, вы успешно прошли обучение. Вы готовы к полету. И сегодня я позволю вам взглянуть на содержимое моей коробки.
Григорий Петрович разрывает и разворачивает картон. Внутри лежит две фоторамки. На одной молодой Григорий вместе с девушкой. На другой его друзья, похоже сослуживцы.
– Дед, и это все?
– А мне большего и не нужно. Все остальное, что необходимо для жизнеобеспечения, есть на борту.
Артем поглядывает на свою коробку.
– Тогда и мне это ни к чему.
Парень выбрасывает свои драгоценности в урну.
Я улыбаюсь, предлагаю вечером выпить по чашечке чаю, чтобы отметить получение допуска. Отпраздновать наш совместный успех.
– Артем, желаете по чайку?
– Поехали!
Мы смеемся. Артем теперь тоже знает, как много раз космонавтам приходится слышать это слово.
– Скажите, Артем. Можно я задам один вопрос?
– Да, конечно.
– С первого знакомства, я мучаюсь. А что значит хайп?
Артем смеется. Хохочет неподдельно. До слез.
– Дед, чтобы понять хайп, тебе придется записаться ко мне на курсы.
Парень мне не ответил. Он просто отшутился. А может, он и не шутил, мне не понять. У разных поколений разные шутки и выражения. У каждого поколения свои нормы и свои герои. Но всегда есть что-то общее. Что-то глубинное, светлое. Что-то человеческое. И это что-то нас объединяет.
– Что ж, Фрукт, удачи. Завтра твой полет.
Я назвал Артема так, как он просил называть его, и подчеркнуто обратился к нему на «ты». И я намеренно это сделал. На «ты» можно называть только друзей. Нас к такому готовили. И теперь этот парень мой друг.
Артем достает телефон.
Он просит встать вместе с ним в кадр. Он пожимает руку уважаемому инструктору, улыбается и делает снимок.
– Ты это? Собираешься оставить меня на фото? А разве не только твое лицо должно быть?
– Знаете, что? У меня теперь есть две мечты. И одна из них – опубликовать этот снимок завтра. В ту же секунду, как взлетит корабль. Именно в то же мгновение.
– Боюсь, Фрукт, не все мечты в этой жизни сбываются, – Григорий поднимает голову и смотрит в небо. – Этой твоей мечте не сбыться. Во время взлета не положено…
– Нет, – перебивает Артем. – Я не полечу. Вместо меня полетите вы, Григорий Петрович.
Фрукт говорит, что теперь он и без полетов все, что ему нужно, понял. Ему не к чему лететь. Он теперь знает, что нужно идти за своей мечтой, а не выдумывать, на что бы такое отвлечься. Идти за мечтой. Даже если отвлечение – сам волшебный безграничный и загадочный космос.