— Король! Король! — послышалось издалека и горожане стали раздвигаться, пропуская к моему помосту большую кавалькаду всадников. Впереди всех был симпатичный парень, лет двадцати, который хмурил лоб и всматривался в меня, при приближении.
Люди раздвинулись вширь, когда сотня всадников ворвалась на площадь, а король остановился рядом со мной.
— Архиепископ Венецианский? — осторожно спросил он, не верящим взглядом осматривая тщедушную, изувеченную тушку, в скромном одеянии.
— С кем имею честь? — склонил я голову.
— Король Арагона, граф Барселоны, Жероны, Осона, Безалу, Сердани и Руссильона, Палларса и Рибагорсы, — гордо представился он.
— Рад приветствовать вас ваше величество, — улыбнулся я, — позвольте поблагодарить вас от лица Святого престола. Ваш народ Барселоны, все как один истинные католики. У вас прекрасные и добрые подданные ваше величество!
Моя речь, вызвала воодушевление у людей вокруг, и заставила короля удивиться.
— Да это конечно, но Святой престол? — ещё более осторожно спросил он.
Я для вида покопавшись в носилках, достал и надел на палец золотой перстень, ярко сверкнувший в лучах солнца. Среди первых рядов раздались вскрики, и люди повалились на колени, одновременно с этим передавая весть о присутствии в городе легата папы.
Педро II судя по своим вопросам и вежливости общения, дураком не был, поэтому быстро всё понял и осознал.
— Ваше высокопреосвященство, — он низко наклонил голову, — для нас большая честь приветствовать посланника Папы в нашем городе.
— Благодарю вас ваше величество, и ваш народ, — я тоже склонил голову, — прошу простить меня, но моё телесное состояние не позволяет мне приветствовать короля Арагона, как это положено.
— Полно ваше высокопреосвященство, — он замахал руками, — вы окажите нам честь, предоставить вам гостеприимство?
— Ваш народ ваше величество уже сделал это, — я тепло улыбнулся, показывая на трактирщика Марселя, привычно стоявшего неподалёку от меня, — я остановился у этого доброго человека, и мне достаточно простой комнаты. Если только и правда, на часок заглянуть к вам в гости.
Народ на площади, передавая мои слова задним рядам, только что не пищал от восторга и умиления. Я же произнося пафосные и популистские слова, с трудом верил в то, что народ так легко во всё верит и тем не менее, всё что я говорил принималось за чистую монету. Это было просто поразительно для меня, выросшего ввек когда никто никому не верил даже с доказательствами, не говоря уже о просто словах.
— Да, я бы хотел вам показать свой охотничий домик, — он склонил голову.
— Слава народу Барселоны! Слава королю Педро Второму! — громко прокричал я, и мой зов подхватили все без исключения, даже аристократы из свиты короля.
Его лоб окончательно разгладился и он с удовольствием посмотрел на меня, когда площадь наполнилась благодарственными криками очень довольного народа.
— «Гореть мне в аду, — честно признался я сам себе, смотря за людскими волнами истинной веры и восхищения, когда мы проезжали мимо них».
Охотничьим домиком оказался дворец, недалеко от города, стоящий на живописном холме и обращённый в сторону моря. При прибытии короля началась суета, забегали слуги и кавалькада придворных вместе с нами, въехала внутрь. Скорость общего движения была ограничена скоростью моей повозки, но особо выбора не было, поскольку сам я на лошадь никогда бы не смог подняться и это все прекрасно понимали.
Педро II отдал распоряжения и возле меня закружились слуги, помогая страже отнести носилки в выделенные апартаменты. Им же я отдал свою помятую одежду, которую поручил выстирать и отгладить. Вечером, когда король прибыл лично в мои покои, то остолбенел, увидев в новой одежде, с огромным рубином на шее.
— Нам нужно поговорить наедине ваше величество, — тихо сказал я, и он качнув головой, предложил завтра в полдень поездку к морю. Я намёк понял и пожелал ему доброго вечера. Всю ночь я проспал словно младенец, и уже под утро был разбужен слугами, готовившихся к обещанной поездке.