— Что ты молчишь?! А если бы случилось что?! Не успел мальчишка в вирт зайти — и сразу к психиатру?! Травма на всю жизнь!.. А нам?! Ты представляешь себе, какой был бы скандал! Какой козырь этим, — она с отвращением выплюнула слово, — естественникам! «Оставьте бедных детей в покое! Нужно иметь мужество принять свою судьбу!» С-с-суки!
Дрозд осторожно покосился на начальницу. Явно же чьи-то слова повторяет. Суки, натурально! Каждого бы такого защитника естественности на месяцок отправил бы в инвалидной койке поваляться.
Евгения Васильевна замолчала, но продолжала гневно мерять шагами кабинет. Ничего, пусть побегает, пар выпустит. За стеной был слышен весёлый девчачий галдёж. Дрозд усмехнулся: взяли девки Петьку в оборот, — но тут же спохватился и сделал покаянное лицо. Не дай Бог Женька заметит ухмылку, закипит по-новой.
Когда звук впечатывающихся в пол каблуков сделался поспокойнее, он осторожно спросил:
— Жень, а ты стату его не посмотрела?
Она ответила свирепым взглядом:
— Меня, знаешь ли, в первую очередь интересовали показатели эмоциональной стабильности!
Он смиренно вздохнул:
— И как они? В норме?
Евгения Васильевна подбежала к его креслу и зависла над ним маленькой гневной тучкой:
— Скажи спасибо! В норме!
— Так это ж здо́рово!
Она сжала маленькие кулачки:
— Я тебе щас как дам «здорово»! Ванька! Ещё раз что-нибудь такое выкинешь — я тебя лично, ты слышишь, лично задушу!
Дрозд осторожно поцеловал зависший у него перед носом кулачок:
— Твоих пальчиков не хватит для моей шеи.
— Одену форму бруксы, — сердито буркнула директриса.
Ну всё, похоже успокоилась.
— Я согласен! Жень, а давай стату посмотрим?
Евгения Васильевна уперла руки в бока, сложила брови домиком и безнадёжно вздохнула:
— Ванька, ты неисправим!
— Ага.
Она обошла стол и плюхнулась в своё директорское кресло. Пальчики деловито застучали по клавиатуре.
— Иди сюда.
Дрозд тоже обошёл стол, стараясь не свернуть расставленную вокруг ботанику в горшках, и завис у Евгении Васильевны за плечом.
— Ну, смотри.
— Так-так. Скорость вижу, неплохо.
— М-гм.
— О, в рывке как хорошо выросла. И ловкость.
— Подозреваю, это из-за сцены с деактиватором.
— Да, скорее всего. Выносливость… на копейки. Да там особо таких нагрузок не было. Зато наблюдательность хорошо подросла!
Евгения Васильевна подпёрла щёку рукой:
— Ты смотри, прямо игрой поцелованный. И наблюдателя заметил, и деактиватор на место воткнул.
— Справедливости ради, отметим, что на это целая команда из двадцати бойцов работала, не считая прекрасного меня.
— И, тем не менее, кому ещё в первый выход так везёт? И лидера этого в тоннеле, опять же, он уработал. Как это, кстати, ему вообще удалось, при такой разнице в уровнях?
Дрозд задумчиво потёр подбородок:
— Скорее всего, в точку критического повреждения попал. Ну-ка, шанс крита проверь, подрос?.. Ну вот, что я говорил!!
Она отмотала немного вниз:
— Болевой порог смотри. Восемнадцать.
— Да ну, не может быть! Три уровня?
— Ванька, а ты как думаешь, почему я тут икру мечу? Пацан ведь первоуровневый, а мы его к восьмидесяткам…
— Я надеюсь, ты девкам велела записи прохождения стереть?
— Ещё бы.
— Не послушают. Даже если стёрли, скорее всего, пока ты по совещаниям гуляла, эту запись несколько сотен людей посмотрели. Или тысяч. И скопировали.
— О, Господи.
— Да не кипишуй. Половина сразу не поверят, что новичок — уровня-то не видно. Ещё половина половины не поверят, что он на сотке. Остальные начнут в чём-нибудь да сомневаться. Срач в комментах предвижу до небес.
— А слухи? — с ужасом спросила Евгения Васильевна.
— А! Можно подумать, первый раз. Ну, побудет неделю новой звездой, — глаза у директрисы округлились, и Дрозд поспешил добавить бодрости, — А что? Пережил на сотке крик паникёрши, да ещё и в таком состоянии зомболидера уработал. На семьдесят девять уровней выше себя, ха! Кстати, полюбас у него уровень для зомбятника хорошо подрос. Сколько там?
— Семь, — слабым голосом ответила Евгения Васильевна.
— Ну вот! Орёл! А ещё, Женечка, в нашей песочнице многие начнут громко сомневаться в подлинности произошедшего. Начнут петь про постанову и прочее. И уровень стрессоустойчивости у нашего мальчика ещё подрастёт. Что там по стрессам, кстати?
Она задумчиво перелистнула страницу и Дрозд удивлённо присвистнул:
— Ты глянь, до тридцатки копейки остались! Почти два уровня! А ты говоришь «зря»!