Одна.
— Держитесь! — голос Йорана ревел, перекрывая гром. Корпус корабля дрогнул. Да, наверное, драккары данов были быстрее, но кормчий Йорана был явно лучше.
Они вылетели на гребень волны на секунду раньше, разворачиваясь к преследователю. Драккар с полосатым парусом получил удар в скулу, словно разогнавшийся громила — апперкот, опрокинулся, сбился с волны, зачерпнул бортом… Следующая накатившаяся водяная громада с треском выломила мачту. Петьке показалось, что он услышал гаснущие крики.
Их корабль от удара развернуло и накренило. Несколько бесконечных секунд небо было справа, а море — слева, только руку протяни… Петьке показалось, что под самой гладью воды мчатся вслед за ними тёмные, как сама ночь, подвижные тени. И они смотрели. С криком сорвался в воду крестьянин — и голос тут же оборвался. Море приняло жертву. Драккар выпрямился и взлетел на следующий гребень. Чтобы увидеть второго преследователя в двух корпусах от себя.
— На правый борт! Живей, доходяги! За щиты!
Два десятка стрел просвистело — вонзаясь в дерево, в воду, в тела…
Кричали люди.
Грохотал гром.
Драккары летели параллельными курсами, раскачиваясь на волнах, словно на гигантских качелях.
Сосредоточиться.
Сейчас.
В-в-у-ф-ф — пролетел первый топор, брошенный Дроздом. За ним Петькин.
Дружный озлобленный крик данов показал, что оба нашли свою цель.
Сейчас.
Вторая пара!
Лучник, в которого целил Петька, завалился назад.
Ещё один нырок в провал.
Сейчас.
Жаль, что больше метать нечего.
Он скорее почувствовал чужое внимание, чем услышал звук. Отшагнуть! Под колени подвернулось что-то, и Петька завалился назад. Над головой свистнула, воткнулась в мачту стрела! А под спиной… что ещё за…
Петька покачал в руках увесистый корнеплод. Посадил дед репку, говорите? Вот теперь можно не жалеть патронов!
Первое «ядро» досталось мужику, цепляющемуся за голову дракона с топором в руках — видать, чтобы спрыгнуть на палубу первым.
Так, а теперь лучники. У Петьки к ним были некоторые особенные претензии.
Да, это не топор. Но если тяжёлой репой получаешь в дыню — боеспособность так или иначе должна снизиться, правильно?
И тут Дрозд запел. Это была странная песня, на неизвестном языке, и от неё по телу бежали холодные мурашки. Ветер сорвал с головы наставника капюшон, трепал полы плаща, развевались седые пряди. У него тоже не осталось топора. Но посох… Посох превратился в копьё с наконечником, отсвечивающим голубоватым. По древку пробегали крошечные молнии. Видел ли их ещё кто-то кроме него?
А потом корабли вломились борт в борт.
Петька… он просто делал, как его учили. И делал всё, что мог. Почти на автомате. Бой смешался в хаос ударов, лязг металла, крики, скользкую кровь под ногами. И гром в вышине. Гром в ушах. И хлесткие пощёчины моря. И где-то рядом краем глаза он всё время видел мелькающее смазанным голубоватым шлейфом копьё.
Всё закончилось как-то внезапно. Последнее оскаленное лицо напротив перекосилось и потускнело, и Петька с некоторым удивлением вытащил из оседающего тела свой меч.
Странно, буря, кажется утихает. Волны стали меньше, и в просветах туч можно разглядеть звёзды.
Хирдманы споро вязали живых. Удача — дама капризная.
Ярл Йоран встал перед своими пленниками, чтобы объявить их судьбу, и тут Петька практически перестал слышать, что он говорит, потому что на ярле был его, Петьки, новый плащ с серебряным шитьём, подбитый тёплым голубым песцом. Понятно, что плащ ярлу продали те же даны. И одел он его, скорее всего, чтобы посильнее ткнуть их в грязь носом.
Нескольких пленённых данов потащили в свой же бывший трюм, а ярл обернулся к ним:
— Теперь трэллы…
А вот с трэллами всё было так, как и предполагал Дрозд. Ни один из крестьян не выжил. У мачты стояли двое: Петька, и старик в синем плаще, снова опустивший на лицо капюшон.
И тут Петька совершил, с точки зрения Дрозда совершенно безумную вещь. Он вытер кровь с разбитой губы и шагнул к ярлу:
— На тебе мой плащ.
Над палубой драккара повисла осязаемая тишина… а потом ярл громогласно и хрипло расхохотался:
— А ты и впрямь не трус! Держи! — брякнула, расстёгиваясь, массивная серебрянная фибула, тёплая меховая тяжесть ухнула Петьке в руки, — Наш! — мощная лапища ярла хлопнула по плечу.
Петька удара ждал и почти не дрогнул.
Хирдманы окружили его, хохоча, хлопая по плечам. Лечилку, что ли, потом принять, вся спина же в синяках будет…
И тут кто-то спросил:
— А где старик?.. Он только что был здесь!.. Не упал ли он за борт?.. Уж не дух ли это был? Больно резво он двигался для старика!..