— Что, настолько ядовитая?
— Нет. Водится тут… всякое. То речные девы. Эти ещё более-менее, хоть как-то сговориться можно. А то злобные духи. Или ещё хуже того — кельпи[15] приблудные.
— Так тут глубины-то?..
— Это специально, чтоб ты расслабился.
Да уж, локация, дружественная до посинения… Вот, хорошо, кстати, что попить купил. Петька решил проверить, как работает новая покупка, активировал порцию питья и не удержался от возгласа.
— Опа!
Дрозд обернулся:
— А-а, это удачный вариант. Можешь смело пить, пахнет как вино, но очень слабенькое, никаких последствий. А кубок, кстати, останется. Можно с собой таскать вместо кружки, во всех локациях будет работать, пусть даже как предмет неизвестной культуры или декоративная вещица. Иногда, при случае, его удаётся на что-нибудь нужное сменять. Был у меня эпизод…
Какой эпизод, Дрозд рассказать не успел. Тропинка вильнула на полянку, неожиданно залитую солнцем, посреди которой стояла маленькая девочка с корзинкой в одной руке, букетиком цветочков в другой, и боялась.
— О, Красная Шапочка! — вырвалось у Петьки.
Девочка так удивилась, что даже перестала трястись и сделала несколько шагов в их сторону:
— Откуда вы знаете, как меня зовут? — по щекам скатились две огромные слезы.
— А мы, девочка, много чего знаем, — Дрозд явно не торопился сокращать дистанцию. Глядя на него, Петька тоже не стал.
В кустах завозилось, и Шапочка испуганно подпрыгнула:
— Там волк! Огромный серый волк! Он меня съест!
Дрозд слегка подтолкнул Петьку локтем, и тот не нашёл ничего лучше, чем спросить:
— А ты что тут делаешь, одна?
Глаза у девчухи просияли. Дальше диалог пошёл вполне в духе Шарля Перро, с той только разницей, что в конце малявка попросила проводить её, иначе — понятное дело, волк.
— А твоя бабушка, я надеюсь, живёт в доме? — может, удастся по-быстрому выскочить из этого малоприятного места?
— Да!!! В домике, рядом вон с той горой!
В конце концов, какая разница, в какую сторону идти? А тут, вроде, недалеко. И Петька согласился:
— Пошли.
Время от времени в кустах позади шуршало, и Шапочка снова принималась причитать, что, дескать, волк.
— Да идём мы, идём! — Петька уже начинал злиться на это нытьё, — Сказали же: проводим тебя.
Но Дрозд вынул меч и спросил:
— Теперь тебе не так страшно, маленькая девочка?
Красная Шапочка не нашлась, что сказать, вздохнула, украдкой стрельнула глазами в сторону кустов, поджала губы и пошла вперёд.
Тропинка снова сузилась, и Дрозд, к удивлению Петьки мотнул ему головой назад, а сам занял место в середине. Странно, считает, что крадущаяся позади опасность не так страшна, как то, что ожидает впереди?
Петька подумал, рассудил, что с арбалетом ещё возиться, перезаряжать надо, а меч — всегда готов, и тоже вынул из ножен скьявону.
— Уже близко! — радостно сообщила девочка.
Действительно, тропинка сбегала по косогору, впереди блестел очередной ручеёк — и в этот раз даже с подобием мостика из переброшенных досок — за которым на зелёной лужайке виднелся крошечный, очень симпатичный домик.
Девочка пошла через мостик, Дрозд за ней. Он успел сделать шаг, когда из леса всё-таки выскочил волк. Он был огромный. Серый. И он кричал:
— Сёмыч, стой! Стой!!! Не ходи туда!
— Во-о-олк! — пронзительно запищала девочка, выхватила из корзинки камень и бросила его в ручей. Оттуда тотчас выметнулись две прозрачно-голубые руки, ухватили Дрозда за ноги и утащили под воду. И даже рябь не пошла!!! Как в зеркало!!!
— Сёмыч, назад! — волк остановился на пригорке, не доходя до ручья с десяток метров, — Скорее, достанут!
Красная Шапочка взвизгнула, обнажая два ряда острых, похожих на иглы зубов:
— Как же ты мне надое-е-е-ел!
У Петьки, наконец, разморозились ноги, он пулей взлетел на пригорок и замер в нерешительности. Волк — он, конечно, помог. Или это игра морочит?
Серый приветливо улыбнулся (честно сказать, при таком размере морды выглядело жутко):
— Не узнал? Я Вольф. Здоро́во.
— Фубля. Здоро́во. Ну и страсти тут у вас.
— Это ещё что. Смотри.
Полянка перед домом пошла странной рябью, дверь домика распахнулась. На пороге появилась очень, очень пожилая женщина в длинной ночной рубашке и накинутой клетчатой шали. Руки с длинными жёлтыми ногтями, больше похожими на когти, впились в перила крыльца. Голова затряслась:
— Х-х-ы-ы-ы-х-х-х… за ве… рёвочку… дёрни… за верёвочку… дет… деточка… — во рту, вопреки ожиданиям, было полно длинных жёлтых зубов.
15