- Ну, а Галиен подвинется и пустит к себе Лису. Вот так и заночуем. Эту ночь еще проведем вместе, а завтра, скорее всего, я и Птица двинемся в путь.
Какое-то время снова говорили о карте, о магах, о песках Зуммы. Птице эти разговоры наскучили. В котелке варился пойманный Саеном заяц (и Птица знала, как легко у него получается ловить зверей). Огонь ласково потрескивал, и хотелось выкинуть из головы и Нижнее Королевство и всех его магов. Как теперь ей понятны слова Саена о том, что он ненавидит эти места.
Птица и сама уже прониклась ненавистью и раздражением, и временами ей приходили в голову мысли о драконах. Парочка надхегов заставила бы здешних рыцарей трепетать...
Солнце опустилось за деревья, расползлись сумерки, опуская хижину в темнющий мрак, хотя не было еще и четырех часов после полудня. Зимой темнеет рано, тут ничего нельзя поделать.
Птица разлила по мисочкам готовую мясную похлебку, приправленную луком и чесноком, повесила на крюк посудину для чая и пригласила всех к столу.
- Горячая еда сейчас очень кстати, - заметил Саен, усаживаясь на лавке.
- А что будет, когда ты убьешь Игмагена? - вдруг спросил Дайн.
Он положил локти на стол, повернул лохматую голову к Саену и его коричневые глаза едко блеснули недоверием.
- Ничего. Вернусь в Каньон.
- Заберешь Птицу и уедешь? А тут по-прежнему будут править железные рыцари? И по-прежнему будут все поклоняться твоей статуе в храмах и будут молиться тебе? В Каньоне у вас хорошая жизнь, только ты мог бы все изменить тут, в Королевстве.
- И как бы он это сделал? - спросил из своего угла Галиен.
- Что ты там напридумывал, Дайн? - взвилась Лиса, но ладонь суэмца опустилась на ее плечо, и девчонка успокоилась.
Птица уже поняла, о чем пойдет разговор, и интерес у нее пропал. Ее уже не так сильно впечатляла мысль, что Саен - и есть тот самый могущественный Моуг-Дган, который защитил Королевство от баймов. Она и сама была Моуг-Дганом и прекрасно знала - насколько это тяжело - нести за кого-то ответственность. Саен был прав, лучше во все это не вмешиваться. Лучше остаться в стороне. Вернуться в уютный дом, к любимому садику, к бурлящей реке и выкинуть из головы здешние деревни, города и здешних Праведных Отцов - дери их всех зменграхи!
- А что я, по-твоему, должен сделать? - сдержанно спросил Саен и отправил в рот полную ложку похлебки.
- Убить всех Праведных Отцов - вот что! И всех рыцарей тоже убить! Своим большим мечом, которым ты убивал этих... ну, которых никто не мог видеть, и которые держали нас. Духов...
- И что будет дальше? - в голосе Саена послышалась усталость.
- А дальше люди найдут себе других правителей и поставят новые статуи. И будут вновь поклонятся идолам, - тихо пояснил Галиен.
- Так и будет. Думаешь, я не пытался? Думаешь, не хотел все изменить? Видит Бог - я сделал все, что мог. И мне и в голову тогда не приходило, что люди решат поклоняться мне, как богу. А на деле видишь, как вышло?
- Они поклоняются тебе, потому что хотят получить помощь, - угрюмо произнесла Лиса, - потому что им не на что больше надеяться. Если бы ты посидел голодный, в холоде и нужде, если бы у тебя отобрали все самое дорогое - ты бы тоже взывал ко всем - и к духам, и к Знающим, и к Моуг-Дгану. Лишь бы получить помощь. Люди ничего не могут сделать с рыцарями. Потому что рыцари сильнее, они убивают и грабят, против них никто не может выстоять. А если все-таки начать войну - то у крестьян нет оружия. Совсем нет, кроме вил. Что это против мечей и кольчуг? Потому уж лучше помолиться Моуг-Дгану - вдруг он снова придет и поможет.
Чем больше говорила Лиса, тем яснее звучала в ее голосе ярость. Наливалась жаром, как заготовка меча в огне кузни, и когда девчонка закончила, глаза ее, казалось, метали стрелы.
Птица вздохнула. Возможно, она и права. Только пусть уж лучше мужчины думают - что надо делать и как правильно поступить. Девушкам не стоит решать такие вопросы.
Саен не ответил ничего.
И тогда Дайн снова спросил:
- Ты уйдешь в Каньон и не вернешься? Да? А ведь ты знаешь главный секрет суэмцев. Ты знаешь, почему их благословляет Создатель. Ты мог бы научить людей... хотя бы научить...
- Только если люди сами этого захотят, - снова подсказал Галиен.
- Сначала надо остановить Игмагена, - Саен поднял глаза на Птицу и вдруг улыбнулся, мягко и коротко, - сначала остановим Игмагена, после я женюсь на Птице. А там видно будет. Есть такое старое правило, когда маг вызывает другого мага на битву и в случае победы наследует его удел. Возможно, если я убью Игмагена - то стану новым Праведным Отцом Тханура. Как вам такой расклад? Хороший из меня получиться Праведный Отец?