Почему Хезер все еще не подошла? Что могло ее задержать?
Я смотрю в ее сторону и вижу, как она остановилась на полпути и беседует с женщиной, которая держит на руках ребенка. Судя по всему, они давние знакомые. Хезер треплет младенца по щечке, а тот заливается счастливым бессмысленным смехом.
– Я в курсе, что ты не поверишь ни одному моему слову, – продолжает юноша, снова завладев моим вниманием. – По крайней мере, до тех пор, пока не выяснишь все сама. И я знаю, что ты постараешься найти любое объяснение тем ощущениям, от которых не можешь сейчас избавиться. Так уж ты устроена. Но я чувствую, что твоя память сохранилась где-то в глубине твоей души. И я тоже там остался.
Я пытаюсь потупить взгляд, но он склоняет голову и по-прежнему удерживает зрительный контакт.
– Тебе просто необходимо отыскать все это в себе, – настаивает парень.
Голос его серьезен. В нем слышится такая мольба, что у меня снова начинают трястись руки.
Хезер наконец закончила разговор и приближается к нам. Она еще издали присматривается к моему собеседнику, которого явно видит впервые, и ускоряет шаг.
Юноша смотрит на нее, потом снова на меня.
– Сейра, тебе необходимо постараться все вспомнить.
Я же не в силах этого больше выносить. Покалывание в коже. Жар. Его взгляд. Невыносимо тяжело и слишком много для меня сразу. Я отворачиваюсь и достаю из тележки последний пакет. Ставлю его в багажник, стараясь полностью отрешиться от голоса юноши. Но он преодолевает все мысленные барьеры, которые я пытаюсь возвести между нами.
– Не доверяй никому, – убеждает он. – Изо всех сил пробуй вспомнить, что произошло на самом деле. Пробуй вспомнить меня.
Я же концентрируюсь на коробке с замороженной пиццей, угол которой торчит из пакета.
290 слов.
1432 буквы.
И эти умственные упражнения неожиданно срабатывают. Я больше не слышу его. Горячая точка между глазами начинает остывать.
Буква А употреблена 108 раз.
В 87 случаях использована буква…
– Кто это был? – слышу я голос Хезер и оборачиваюсь.
– Кого вы имеете в виду?
– Паренька, который только что разговаривал с тобой здесь.
Я почти готова рассказать ей правду. Повторить все, что узнала от него. Но его голос все еще эхом звучит в ушах.
Не доверяй никому.
Я вглядываюсь в такое доброе, приятное лицо Хезер. Видимо, я действительно многое забыла, но мне трудно поверить, что она может представлять для меня хоть какую-то опасность.
И все же по причине, которую до конца не осознаю, я отвечаю другое:
– Он узнал меня по телевизионным новостям. Я попросила оставить меня в покое, и он ушел.
Звучит убедительно – вероятно потому, что я бы и сама хотела себе верить.
Хезер мой ответ окончательно успокоил, и она поднимает руку, чтобы захлопнуть крышку багажника. Я краем глаза изучаю пространство стоянки, не мелькнет ли тот юноша, но его больше не видно. И если бы о нем не спросила Хезер, мне, возможно, даже удалось бы уговорить себя, что все это просто померещилось. Что никакого юноши не существует.
Но он был здесь.
А важнее всего – он знает про медальон.
Хезер открывает для меня дверь машины, и я в прямом смысле валюсь на сиденье, счастливая уже от того, что ощущаю под собой мягкую, но прочную поверхность.
– Что ж, Вайолет, – с усмешкой говорит Хезер, усаживаясь за руль и пристегиваясь ремнем безопасности, – если ты перенесла визит в супермаркет, тебе уже больше ничто не страшно.
Я вежливо улыбаюсь в ответ и смотрю в окно автомобиля.
«Вайолет», – повторяю я про себя. И выдуманное имя звучит вдруг таким же неудобным и неподходящим для меня, как одежда с чужого плеча.
Глава 10
Почерк
Сын Хезер и Скотта к нашему возвращению из супермаркета уже дома. Он ниже ростом, чем я предполагала. На снимках он почему-то выглядит более крупным мальчиком. Однако стоя он мне лишь по плечо. У него очень худые руки, а лицо совсем юное. Лицо ребенка. Хотя, строго говоря, я понятия не имею, как должен выглядеть тринадцатилетний подросток. Странно думать, что Коуди всего на три года младше меня. Впрочем, вполне вероятно, что именно в возрасте между тринадцатью и шестнадцатью как раз и начинается бурный рост. У него очень светлые русые волосы. Он носит круглые очки в проволочной оправе, а лицо покрыто коричневыми и рыжими веснушками.