Константина это мало трогало, он деловито полз вперёд. А вот Мила, всякий раз отрывая руку от земли, пыталась её отряхнуть или отереть о траву. Про мокрые грязные коленки она старалась даже не думать.
На этот раз доморощенным шпионам повезло. Они доползли до деревьев, и их никто не увидел.
Под деревьями Константин и Мила смогли наконец-то подняться и, перебегая от ствола к стволу, ринуться к углу дома.
Окно на том торце, у которого оказались Мила и Константин, было но на втором этаже. Поэтому Константин, не задерживаясь, направился к проходу между задней стеной дома и забором. Мила, осторожно переступая босыми ступнями, пошла следом.
Прежде чем нырнуть в кромешную темноту, Константин дождался Милу.
— А может, в это окошко? — жалобно спросила Мила, показывая пальчиком на второй этаж.
— Если лучше ничего не найдём… — ответил Константин, сунулся в проход и, зашипев, отпрянул.
— Что там? — испугалась Мила.
— Самая надёжная охрана, — ответил Константин, потирая руки, и, глядя на босые ноги Милы, пояснил: — Крапива там.
— Я не пойду! — сразу же заявила Мила.
— Тогда жди здесь, — развёл он руками.
— Одна?! — возмутилась Мила.
— Ну давай вдвоём постоим, — усмехнулся Константин.
— Отдавай кроссовки и пойдём вместе! — недолго думая, потребовала Мила.
— А… Э… — растерялся Константин, но тут же скинул кроссовки и подопнул их Миле. — Да забирай!
Мила с победным видом засунула ноги в сорок последние лыжи.
— Если потеряешь, как галоши, будешь искать, пока не найдёшь! Хоть до утра! — строго сказал Константин, накинул капюшон куртки и нырнул в крапиву.
Мила натянула рукава, зажмурилась и, тихонько поскуливая, пошла за ним.
Окна на той стороне дома точно не было. Зато было много всякого разного — мотки проволоки, обрезки труб, доски, — и всё это служило своеобразными вазонами для мощных крапивных стеблей, о чём быстро узнали крадущиеся в ночи.
Теперь уже Константин недовольно шипел и цыкал. Мила сопереживала, но кроссовки отдавать не спешила.
Глава 22
Всё в жизни когда-нибудь заканчивается. Закончился и путь во тьме. Они выбрались из-за дома.
С этой стороны тоже было темно, но по сравнению с крапивными джунглями светло как днём. Во всяком случае, Мила с Константином прекрасно разглядели летнюю кухню, где, по рассказам Тосика, можно было найти что-нибудь согревающее, а главное, снимающее стресс.
Большие кроссовки зашаркали по дощатому полу летней кухни.
— Ты куда? — зашипел Константин.
— Я щас! — сообщила Мила, заныривая в холодильник.
Вернулась она с бутылкой в руке.
— Это что? — опешил Константин.
— Это по глоточку от стресса, — ответила Мила, отворачивая крышку. — Ну и чтобы подставить Тосика. Не всё же ему нам пакостить!
— Кстати, да! Следов мы оставили немало, — задумчиво согласился Константин и протянул руку к бутылке.
— Ещё Конан Дойль пришёл к выводу, — сказала Мила, занюхивая коньяк рукавом, — преступники из сыщиков получаются никакие.
— А кто тут сыщики? — спросил Константин и отхлебнул из бутылки. — Неплохой коньяк, между прочим.
— Буржуи! — деловито прокомментировала Мила и снова протянула руку за бутылкой.
— Хорош! — сказал Константин. — Ещё дело не сделали.
Мила вздохнула и, завинчивая пробку, спросила:
— Бутылку оставляем или берём с собой?
— Хороший коньяк, жалко выбрасывать. Неси! Доверяю! — и, предупреждая возражения Милы, спросил: — Так что там про сыщиков, я не понял? Ты кого имела в виду?
— Ну, не Тосика же! Тебя, конечно! Или ты соврал про агента национальной безопасности? — лукаво прищурилась на Константина, спросила она и, не дожидаясь ответа, добавила, осмотрев торец дома: — А окон-то и тут нет. Зря через крапиву лезли.
В этот момент вспыхнул свет в полуподвальном помещении, у окошка которого, как оказалось, они и стояли.
Константин, выругавшись, отпрыгнул с освещённого пятна и дёрнул Милу за собой.
— Ничего себе! — удивилась Мила, заглядывая сбоку в окно. — Сроду б не догадалась, что в дачном домике может быть такой подвал. Максимум если есть погреб.
— Что там? — Константин потянул Милу за рукав. — Дай и мне посмотреть!
— Сейчас! — отмахнулась Мила, не отлипая от окошка. — Там кто-то ходит.
— Ну-ка! — Константин убрал от окна брыкающуюся Милу и заглянул сам. — Наш клиент! — тут же констатировал он. Но в следующий момент отпрянул и прижался к стене, давая Миле знак, чтобы она молчала и не шевелилась.