Краснов пальцем указал на позиции, которые занимали кубанцы:
— В район Феодосии послан Хельмут фон Панвитц. Он должен построить укрепления и принять казаков.
— А как же их семьи? — Шкуро посмотрел на Краснова. — С ними расправятся как с врагами?
— Думаю, что да. Сошлют в места, откуда мало кто возвращается. — Краснов побарабанил пальцами по столу, нахмурился. — Может быть, кто-то и спасётся, но разве только те, которые уйдут через ростовский коридор. Я всё-таки полагаюсь на благоразумие казаков, которые заранее отправили свои семьи...
— Думаю, что вопрос о казачьих дивизиях сейчас решится быстро. В них возникла особенная потребность, в Югославии разрослось партизанское движение. Тито и англичане активизировались.
— Пётр Николаевич, я подал рапорт в штаб верховного командования с просьбой назначить меня командиром одной из казачьих дивизий.
Краснов кивнул:
— Андрей Григорьевич, ваш рапорт побывал в Главном управлении. Одно могу сказать: немцы намерены держать в казачьих дивизиях свои командные кадры. Кстати, есть мнение, что во главе всего казачьего движения будет Хельмут фон Панвитц. И что недалеко то время, когда он получит чин бригадного генерала.
— Вы не намерены возражать?
— По поводу чего?
— Немец из Силезии будет поставлен над всеми казаками?
— Не забывайте, Андрей Григорьевич, он в фаворе у Адольфа Гитлера, из его рук в своё время получил Рыцарский крест с дубовыми листьями.
Шкуро мелкими шажками прошёлся по кабинету.
— Значит, Пётр Николаевич, будем ждать милостей от немца из Силезии?
— Будем, Андрей Григорьевич. Но я убеждён — без дела мы не останемся.
Хельмут фон Панвитц срочно вылетел в Крым. Времени на укрепление Феодосийского района оставалось очень мало. Необходимо было организовать строительство оборонительных линий. В помощь казакам были призваны крымские татары.
Представители татар явились к Панвитцу и пригласили его с офицерами посетить мечеть. Хельмут фон Панвитц приглашение седобородых старейшин принял.
В мечети, слушая проповедь муллы, он подумал, что немцы напрасно оттолкнули татар, которых можно было использовать в борьбе с Советской властью...
После молитвы Панвитц предложил старейшинам создать в Крыму татарские военизированные батальоны. Вскоре были организованы одиннадцать батальонов...
Советские войска наступали на Кубанский плацдарм. Не выдерживая натиска, казаки любыми путями перебирались в Крым. Переправлялись через Керченский пролив, ехали по пыльным безводным дорогам, разношёрстно одетые: кто в черкеске с башлыком, кто в немецкой форме, в кубанках или старых дедовских фуражках, с карабинами или автоматами за плечами. Всё это воинство двигалось к Феодосии. Здесь казаков ждал фон Панвитц.
Он собрал их и, построив, заявил:
— Из вас будет сформировано настоящее казачье войско. Вы получите новое обмундирование и оружие. После этого я сам поведу вас в бой.
Речь Панвитца воодушевила бездомных, потерянных казаков. Всех их погрузили в поезд и отправили в Восточную Пруссию, на Милевский полигон.
Прибывших казаков требовалось провести в соответствующий вид. По воспоминаниям очевидцев, «это было скопище людей, где только и знали, что пьянство, мордобой, песни и бахвальство».
Поручив офицерам начать формирование частей и налаживать дисциплину, Панвитц тем временем отправился по концлагерям для агитации. Завербованные пленные ехали на Миланский полигон, где их зачисляли в полки. 21 апреля 1943 года был подписан приказ о создании первой казачьей дивизии, которая стала составной частью «Кавказского войскового соединения СС»...
Сюда же, в Восточную Пруссию, прибывали эшелоны с семьями казаков, с их скарбом и даже скотом. Со временем шумный табор превратится в воинское формирование, в котором казакам прививались немецкая аккуратность и дисциплинированность.
В местечке Моково, недалеко от полигона, была создана унтер-офицерская школа для молодёжи.
В конце лета 1943 года лагерь в Милау жил в напряжении: завершалось формирование дивизии. На главные командные должности прибыли немецкие офицеры. Вместе с тем в Главном управлении казачьих войск при Министерстве восточных территорий начальник отдела генерал Краснов утверждал и казаков на офицерские должности. Особенно радовало Краснова, что значительная часть казаков ещё служила в Донской армии в бытность его войсковым атаманом.