В Духче пехотный полк расположился на площади. Краснов велел уманцам незаметно окружить мятежников.
Подъехал начальник пехотной дивизии генерал Гиршфельдт:
— Из штаба сообщили, что с Северного фронта к нам едет комиссар Линде. Он должен убедить солдат.
Краснов пожал плечами. Гиршфельдт добавил:
— Это тот самый вольноопределящийся, который ещё 20 апреля вывел лейб-гвардии Финляндский полк к Мариинскому дворцу и потребовал отставки министра иностранных дел Милюкова.
Краснов поморщился:
— Но это ещё не значит, что солдаты его послушаются.
— Говорят, он умеет выступать. Идёт из города.
Посмотрев на часы, Краснов сказал:
— Тогда ждать недолго...
Комиссар Линде оказался латышом, самоуверенным, подтянутым, в ладно пригнанном френче, в зелёных галифе и коричневых ботинках с обмотками до колен. Краснов напомнил комиссару печальный результат выступления другого комиссара — князя Долгорукова. Линде иронически заметил, что он-то не князь, и потребовал не мешать ему разговаривать с солдатами.
Пехотный полк построили. Линде прошёлся вдоль строя в сопровождении заместителя командира части.
Остановившись перед второй ротой, зачинщиками неповиновения, комиссар бросил резко:
— Вы не революционные солдаты... Вы сволочь, которую надо уничтожать... Я требую выдать агитаторов и зачинщиков...
Урядник, сопровождавший Краснова, шепнул генералу:
— Ваше превосходительство, этот комиссар ещё больше распалит солдат. Быть беде.
Краснов и Гиршфельдт видели, как Линде шёл вдоль строя, тыкая пальцем в солдат.
Подозвав ротного командира, он приказал:
— Этих подлецов забрать и при попытке к бегству расстрелять.
Рота двинулась на комиссара. Послышались выкрики:
— Не позволим!
Спешившаяся сотня казаков в свою очередь двинулась на роту. К Краснову подбежал командир пехотного полка:
— Ваше превосходительство, только что получено сообщение: с фронта снялся 443-й полк. Стрелки идут сюда.
Краснов тронул Линде за рукав френча.
— Господин комиссар, вам лучше уехать.
— Как уехать? Сейчас главное — разъяснить бунтовщикам их ошибки. Генерал, полк должен выступить и сражаться.
Краснов понимал, что в этой ситуации казаки не пойдут против солдат. Да и численность не позволяла им оказать сопротивление пехотинцам.
— Уезжайте. 443-й полк идёт сюда с оружием.
— Но я должен поговорить с солдатами! Я должен вырвать из них заразу неповиновения. Вы слышали, солдаты обвиняют вас, командиров, в том, что вы продали позиции немцам за сорок тысяч. Это нелепая басня о генеральской измене...
В лесу раздались выстрелы. К Краснову подскакал казачий офицер:
— Ваше превосходительство, пехота наступает на нас. Я приказал открыть по ней пулемётный огонь, но казаки отказались.
Краснов взглянул на Линде.
— Господин комиссар, я повторяю, вам необходимо уехать. Вы слышали, что говорил казачий офицер.
— Не господин, а товарищ комиссар, — сердито оборвал Краснова Линде. — И то, что я услышал от казачьего офицера, это ещё один бунт. Я поеду туда.
— Мой долг сопровождать вас, товарищ комиссар.
Краснов тронул коня, поехал рядом с автомобилем.
Увидел впереди: толпа солдат запрудила поляну. Ехать пришлось медленно. Вдруг послышалась команда:
— В ружье!
Толпа словно только этого и ждала, солдаты развеивались по сторонам и вновь собирались с винтовками. От леса застучал пулемёт, поднялась ружейная пальба. Казаки стали поворачивать коней. Напрасно Краснов призывал их к порядку.
— Стреляют вверх! — кричал он. Урядник перебил генерала:
— Сейчас вверх, а потом по нам!
Автомобиль с комиссаром резко развернулся и поуехал обратно, за ним поскакали Краснов с сопровождавшими его штабными работниками. Линде вжался в сиденье. Пули щёлкали о машину. Шофёр затормозил, открыл дверцу и бросился в лес. За ним выпрыгнул из машины Линде, но почему-то побежал не к лесу, а в обратную сторону. Какой-то солдат ударил его Прикладом. Комиссар упал, и сейчас же на него с дикими криками налетела толпа солдат.
Краснов со своими штабными работниками погнали коней, не дожидаясь, пока дойдёт очередь и до них. За лесом они настигли скакавших казаков, остановили их. Краснов стал выговаривать: