Выбрать главу

Навстречу ей поднялся плотный невысокий человек с седыми висками.

— Здравствуйте, Татьяна Павловна. Очень хорошо, что вы пришли сразу, не колеблясь. Василий Георгиевич, — обратился полковник к дежурному, — не могли бы вы нам по стаканчику чаю организовать?

— Будет сделано, товарищ полковник.

Она старалась изложить все подробно и последовательно. Иногда сбивалась. Полковник не перебивал ее. С какого момента она начала встречную игру? Пожалуй, с телефонного разговора Питнера в гостинице. С этой минуты главной заботой было не выдать себя, не подать вида, что она в чем-то заподозрила Макса. И не от страха за себя, хотя и очень боялась, что внимательный и чуткий «друг» может расправиться с ней.

Как ей хотелось убежать тогда из ювелирного магазина, сорвать с шеи это дорогое колье. Она понимала: он покупал ее. Но нашла в себе силы улыбаться, тут же, в магазине, коснуться губами щеки Макса. Вот оно, переливаясь драгоценными камнями, лежит сейчас на столе перед чекистом и распространяет сияние, словно перо сказочной жар-птицы.

Командировка ее затянулась. Тот работник, от которого зависела подпись нужных бумаг, оказался из тех, кто подолгу согласовывает и утрясает. Заведующий лабораторией нервничал. Прислал несколько телеграмм. Требовал, возмущался, грозил выговором.

Питнер успокаивал:

— Выговор на воротах не виснет.

Теперь она поняла. Это не юмор. Это плохое знание русских пословиц. Встречались они почти каждый день. Но о театрах он больше не заикался — предпочитал прогулки за городом и рестораны. День ото дня был нежнее, внимательнее.

Наконец сделал предложение.

— Я свободен. С женой разошелся пять лет назад. Знаю и чувствую: ты единственная, с которой буду счастлив.

Потом добавил, что есть несколько чисто формальных препятствий, но он их за полгода легко устранит. Таня не стала допытываться, какие это формальности. Рассчитывала: раскроет сам. И не ошиблась. Только сделал он это в последний день перед ее отъездом в Куйбышев.

Сидели в Измайловском парке. В густой липовой аллее. Гуляющих в этот час было мало. Никто не мешал разговору. Макс вздыхал, то и дело подносил руку Тани к губам, старательно и искусно изображал глубокое внутреннее страдание от предстоящей разлуки. Наконец заговорил:

— Я благодарен тебе, Таня, за то, что ты не отказала мне и обещала подумать. Я за эти полгода улажу все свои дела и все формальности, чтобы не было никаких препятствий. Но у меня есть к тебе умоляющее предложение: совершить со мной свадебное путешествие до свадьбы. Нет, нет, ничего такого не будет, — поднял он успокаивающе ладонь, — мы поедем, если хочешь, просто как друзья. Но путешествие необходимо для того, чтобы обеспечить нам будущее.

— Это очень серьезно, Макс, и я должна подумать, — задумчиво ответила Таня.

К этому разговору Питнер возвращался все время до отъезда.

…— Татьяна Павловна, а вашей лабораторией он интересовался? — спросил полковник.

— Спрашивал очень осторожно. Я сначала напугалась: если начну выдумывать, он может понять и заподозрить, что раскусила его. А тут вдруг вспомнила, что в одном из научных журналов директор института уже писал про нашу работу. Ну, в общем, писал то, что можно знать всем. Статья была большая, читала я ее внимательно. Запомнила. Ну и выдавала я ее понемножку, как только заходила речь о нашей работе.

— Он поверил вам?

— Думаю, что да. Я это почувствовала при прощании.

Окончательное объяснение состоялось в сквере, неподалеку от вокзала. Не выпуская из рук Таниной ладони, Питнер заверил, что настоящий смысл жизни он понял только встретив Таню, просил не отвергать и, все обдумав, принять его предложение… совершить путешествие.

— Хочешь знать, почему? — спросил он.

Она согласно кивнула.

— Я гражданин другого государства. И даже не социалистического. Но очень хочу быть советским человеком. И очень хочу на тебе жениться.

Удивление ее было вполне естественным. Таня даже отодвинулась от Питнера. Но он обхватил ее за плечи.

— Ты должна меня выслушать. Иначе я умру от отчаяния. Мой отец — австриец. Мать — русская. Ее вывезли в нашу страну немцы в начале той войны. Отец женился на ней. Он давно умер. И мы с матерью хотим вернуться в Россию. Для этого все готово. Но у меня невыполненный договор с одним венским издательством. Я обещал путевой репортаж от Москвы до Новосибирска. Аванс уже прожит, а сроки сдачи кончаются. С меня требуют его назад. Это большие деньги. А если закончу и сдам, у нас их будет много, хватит на несколько лет. Но ты должна мне помочь.