Надо было обезвредить банду как можно быстрее, не допустить перерыва в движении поездов. По тревоге, поднятой начальником транспортной ЧК Силиным, создали отряд из войск ЧК. Возглавили его председатель губернской ЧК Бирн, командир батальона Щугар и Силин. Когда поезд подошел к станции Погромное, бандиты были примерно в 15 километрах. Чекисты спешили. Им сообщили о подготовке бандитов к новому набегу. Для переброски красноармейцев решили использовать единственный грузовик, имевшийся на станции.
Силин выехал с первой группой. Надо было разведать обстановку, продумать план операции, подготовиться. Силин никогда не думал о личной безопасности, находился в самой гуще сложных событий, за это его особенно любили друзья и сотрудники.
Грузовик сделал два рейса. Возвращения его из третьего Александр Филиппович так и не дождался. Машина, оказалось, встала из-за проколотой шины. В это время бандитский патруль заметил переброшенную к селу группу красноармейцев и доложил:
— Чекисты за околицей!
Главарь как раз проводил смотр своего войска перед новым рейдом. Бандиты были хорошо вооружены. У каждого сытый, отдохнувший конь, большие запасы патронов. Бомбы, наганы, карабины.
Атаман тут же, прямо с построения, бросил все эскадроны на кучку красноармейцев. Однако смять их с ходу не удалось. Молодые бойцы дрались отчаянно, отбили четыре атаки. Был убит командир роты Кузнецов. Руководство боем взял на себя Александр Силин.
Неравная схватка длилась весь день. Кончились патроны, завязался рукопашный бой. Почти весь отряд погиб. Под вечер бандитская пуля оборвала жизнь Силина. В живых осталось несколько красноармейцев. Они-то и сообщили о гибели Силина.
В 4 часа 50 минут утра 11 августа дежурного Самарской транспортной ЧК пригласили на железнодорожный телеграф к аппарату. Вызывал из Бузулука уполномоченный Сухов. Он передал срочное сообщение:
«На станцию Погромная вернулось несколько раненых красноармейцев, бывших в бою в составе отряда губчека. Им удалось убежать. Отряд дрался до последнего патрона. Бандой руководит Сарафанкин. У него в наличии две с половиной сотни кавалеристов, пулеметы. В составе банды — доктор-англичанин. Руководитель отряда Силин убит, труп среди убитых не опознан».
Из воспоминаний Петра Ивановича Алексина:
«В то время я работал комендантом транспортной ЧК. Все наиболее опасные и сложные операции Силин возглавлял сам и непременно брал с собой меня, но в тот раз, когда поступило сообщение о намерении банды, я был на выполнении другого задания и к отходу поезда вернуться не успел. На другое утро получили телеграмму о гибели Силина. Меня и сотрудников Волкова Василия, Илясова Ивана послали на поиски Силина.
К месту боя пошли ночью. С собой взяли местного мужика, очевидца событий. Банда, довольная победой, гуляла в селе, но их верховые патрули не раз появлялись на дорогах. Разрыли несколько свежих, наскоро закопанных могил. В одной из них лежал боец в красноармейской гимнастерке, голова которого была разрублена шашкой пополам, лицо обезображено. Тело оказалось исколотым штыками, пальцы рук обрублены. Белая рубашка была с манжетами — такие носил Александр Филиппович, а курсанты и красноармейцы носили тогда рубашки с тесемками. В кармане брюк сохранился кисет, вышитый маленькой дочуркой Катюшей. Я обратил внимание на рубцы на руках. Это следы ожогов. Силин по приезде в Самару выписал для отдела мотоцикл и нередко разъезжал на нем по спешным делам. Как-то ночью потребовалось срочно выехать. Мотоцикл не заводился. Силин стал копаться в моторе. В гараже электрического света не было, горела керосиновая лампа. А она неожиданно опрокинулась, загорелись верстак и промасленные полки. При тушении пламени Александр Филиппович получил ожоги. Следы тех ожогов помогли опознать изуродованное тело чекиста. Потом это подтвердили и задержанные бандиты.
Выбираться из бандитского окружения с телом товарища оказалось сложнее. Подвыпившие всадники стали появляться чаще, к тому же начало светать. Однако мы благополучно добрались до станции».
Телеграфист в Богатом отстукал:
«Кинель ОДТЧК, Самара ДТЧК. Приготовьтесь к встрече погибшего тов. Силина с поездом № 101. ОДТЧК Дьяков».
Рассказывает Екатерина Александровна Силина, дочь героя чекиста:
«Мы жили в здании транспортной ЧК на улице Льва Толстого, только вход у нас был отдельный. Папа позвонил домой, сказал, что уезжает, и попросил принести забытые дома табак и трубку. Я обрадовалась встрече с отцом — мы ведь редко с ним виделись. По ночам, когда он приходил на несколько часов домой, я уже спала. Ходить к нему на службу не разрешалось. Зато до сих пор помню те немногие часы отдыха, которые он целиком отдавал нам, детям. Сам украшал елку, делал красивые игрушки из спичечных коробок. Иногда брал нас на прогулку. Находимся, бывало, по лесу, устанем. Тогда папа разжигал костер, усаживал нас возле огня, а сам все ходил задумчивый.
— Папа, о чем ты все время думаешь?
— Дела, доченька, дела…
Когда я прибежала на станцию, у платформы уже стояли три теплушки с красноармейцами и один классный вагон. Папа взял кисет, трубку, поцеловал меня. Поезд тронулся. Папа стоял на подножке классного вагона и махал мне рукой. Я тоже замахала обеими руками.
Через три дня я с мамой встречала на этой же платформе бронепоезд с останками нашего милого папы…»
Коллектив чекистов тяжело переживал смерть боевого друга и старшего товарища. Их горе разделяли все трудящиеся Самары. В похоронах участвовали несколько тысяч человек.
После похорон чекиста Александра Филипповича Силина самарская газета «Коммуна» писала:
«Погиб на боевом посту революционер, известный не только самарскому пролетариату, но также московскому, петроградскому и других городов. Его знали как беззаветного героя революции».
На окраине села Погромное на месте последнего боя Силина и его товарищей установлен обелиск. Одна из улиц нового, Приволжского микрорайона города Куйбышева названа именем Силина.
Подполковник в отставке А. Козлов
ЧЕКИСТЫ САМАРЫ
Иоган Бирн
Так получилось, что по ряду причин до занятия Самары войсками белочехов в городе не была создана ЧК. И было ясно, что во вновь освобожденном городе нельзя будет обойтись без боевого органа, действующего против контрреволюции оперативно и решительно. Поэтому еще в ходе подготовки частей Красной Армии к наступлению на Самару 27 августа 1918 года Самарский губернский комитет партии, временно находившийся в волжском городе Покровске (ныне город Энгельс), принял решение о создании губернской ЧК. Ей предписывалось начать работу пока в прифронтовой зоне и быть готовой к работе в освобожденной Самаре. Председателем ЧК назначили И. Г. Бирна, члена губкома партии, до этого отвечавшего за организацию связи с большевистским подпольем в занятой врагом Самаре.
Иоган Генрихович Бирн, латышский рабочий-токарь, еще юношей включился в революционное движение, в восемнадцать лет стал членом большевистской партии. За революционную деятельность шесть раз арестовывался, около четырех лет провел в заключении в царских тюрьмах. С 1916 года он работал на Трубочном заводе в Самаре. После Февральской революции был избран в состав временного Самарского горкома партии. Сначала в 4-й армии, освобождавшей Самару, затем в городе и губернии Иоган Генрихович горячо взялся за организацию борьбы с контрреволюцией и саботажем.
И. Г. Бирн. Фото 1920 г.
В декабре 1918 года бюро губкома партии заслушало отчет председателя Самарской губчека И. Бирна о работе за два месяца, прошедшие после освобождения Самары.
За короткий срок было сделано немало: подавлено несколько вооруженных выступлений сил контрреволюции, предупреждены восстания в Ставрополе и Мелекессе. В Большой Глушице небольшой отряд чекистов вместе с находившейся там инженерной ротой разогнал большую толпу подстрекаемых кулаками саботажников, чинивших беспорядки. Чекисты отбили обоз, захваченный врагом, арестовали зачинщиков беспорядков, отобрали большое количество оружия.