ГЛАВА 11
Юрисконсульт Облучков сидел за столом и читал свежий номер журнала «Бюллетень министерств и ведомств». На круглом лице блуждало полусонное выражение, тонкие, покрытые веснушками пальцы плавно переворачивали страницы, рот юрисконсульта походил на маленький, плотно закрытый кошелек.
Порыв сквозняка приподнял густую прядь вьющихся русых волос, на мгновение обнажив солидную плешь, которая этой прядью маскировалась, но Облучков привычно прихлопнул волосы ладонью, дождался, когда ворвавшийся в кабинет Шелехов закроет дверь, и лишь после этого убрал руку со своей макушки.
– Привет, Женька! – бросил оперуполномоченный, даже не удивившись встрече с однокурсником. – Позвонить надо срочно!..
Не меняясь в лице, Облучков придвинул к нему телефонный аппарат. Лишь его глаза, казавшиеся за толстыми, плохо протертыми линзами очков совсем крошечными и мутноватыми, засветились любопытством.
Шелехов зашуршал диском, бросил в трубку:
– «Скорая»?! Сердечный приступ!.. Ефимов. Пятьдесят восемь…
Назвав адрес монтажно-наладочного управления, по-дружески подмигнул Облучкову:
– Как дела?..
Тот пожал покатыми плечами, стряхнул соринку с лацкана старомодного пиджака.
– Работаем… А ты чего это у нас бегаешь, «скорую» Ефимову вызываешь?
– Плохо ему, – коротко пояснил Шелехов.
– Это-то я понял… Довел старика? – укоризненно блеснул стеклами очков юрисконсульт.
Шелехов рассмеялся:
– По-моему, он просто хороший артист!.. А ты давно здесь? Если мне не изменяет память, ты на какой-то базе работал?..
– Третий месяц здесь.
– На что польстился?
Облучков с деланным, возмущением втянул подбородок:
– А чего это ты, Витька, меня допрашиваешь?! Ну-ка, слезь со стола, сядь на стул и объясни цель визита!
Если до этого Шелехов лишь привалился к столу, то теперь расположился на нем основательно и даже ножки скрестил.
– Взяточник ваш Ефимов, – сообщил он. – Вот и создал мне мороку.
Облучков хитро прищурился:
– Вот ты здесь развалился, болтаешь со мной, а я, может, его первейший соучастник и лучший друг? Заговорю тебе зубы, а Аркадий Владимирович тем временем ноги в руки и…
– Не беспокойся, я не один… Мой напарник ни на секунду не отходит от больного, – ответил Шелехов и холодно посмотрел на Облучкова: – А ты не допускаешь мысли, что, зная о твоей причастности к преступлению, я просто-напросто играю с тобой в открытую, чтобы по старой дружбе толкнуть на явку с повинной?
Облучков опешил, сердито столкнул оперативника со стола:
– Ты такие шуточки брось!
И оба они рассмеялись.
Потом Шелехов рассказал старому приятелю, насколько это было позволительно, про заявление шабашников, про ситуацию в туалете. Облучков слушал внимательно, потом огорченно проговорил:
– Вот дурак!.. Надо было в унитаз и за ручку дернуть!.. Тогда бы он тебе здорово насолил. Ведь нырять туда его не заставишь, пришлось бы самому унитаз снимать!
– Да-а… С тобой опасно иметь дело, – отшутился Шелехов и поинтересовался: – Не женился еще?
– Лень, – откровенно признался Облучков.
– Ты, кажется, мой ровесник? – озадаченно взглянул на него Виктор Григорьевич. – Тоже с пятьдесят второго?
– Память у тебя хорошая.
– Чего ждешь? Моя дочь уже школу вот-вот заканчивает…
– Хлопот много? – заботливо спросил Облучков.
Шелехов махнул рукой.
– Лучше не спрашивай! Какие-то долговязые с обесцвеченными чубами до подъезда провожают… Жена с ума сходит.
– Мудрому никто, кроме его самого, не нужен, – наставительно произнес Облучков.
– Сам придумал? – проявил интерес Шелехов.
– Луций Анней Сенека!
– М-да… Хорош твой Сенека, – скептически заметил Шелехов.
Облучков покачал головой:
– Вечно ты, Витька, спешишь с выводами… Далее сказано: но хоть с него и довольно самого себя, иметь и друга, и соседа, и товарища ему хочется… Приходи сегодня часиков в семь, я тебя в шахматы надеру, папа что-нибудь поучительное расскажет… Можешь и в девять заявиться, я поздно ложусь…