— Спасибо, кирия помощник ректора, — поклонилась я и метнулась стрелой в кабинет.
Ректор сидел за столом и просматривал бумаги. Поднял на меня глаза. Он был чем-то озабочен, поэтому во взгляде я не уловила того пренебрежительного взгляда как на таракошку, как при первой встрече. После моего приветствия по полной форме, он махнул рукой:
— Да, Нея, что ты хотела?
Хм, не адептка Нея Черемиха, и даже Нея Черемиха, а просто Нея.
— Кирон ректор, не знаю, читаете ли вы академический вестник…
— Конечно, — усмехнулся он в бороду. — Должен же я быть в курсе сплетен, гуляющих по академии.
— А вчерашний? Читали ли вы вчерашний?
— Ближе к делу, адептка.
Ага, уже адептка. На соломоне сразу потеплело, и я приступила к делу.
— Автор объявил награду за то, чтобы узнать из какого поместья я прибыла. Не то, чтобы мне было что скрывать… но если вы в курсе обстоятельств открытия моего дара…
— Конечно, в курсе, — прервал ректор.
— Дело в том, что мой хозяин… кирон Литтерац… — я хотела сказать просил, но потом подумала, что в моих обстоятельствах надо действовать более нахраписто, — настаивал, — подчеркнула я интонацией это слово, — чтобы это оставалось какое-то время в тайне. Не из-за меня, конечно. А из-за расследования смерти мага, который умер на моих руках.
Я сделала траурное лицо, и даже чуть не всплакнула, вспомнив обстоятельства.
— Да, и что, Нея?
— А то, что адепты, подверженные корысти и нуждающиеся в деньгах, захотят узнать эту информацию. А в моих бумагах ведь это есть? Нельзя ли как-то на время убрать мое дело подальше, чтобы до него не добрались алчущие награды адепты или наложить дополнительную защиту?
Ректор посверлил меня взглядом. Потом вздохнул, сказал:
— Не волнуйся, Нея. Уже все улажено.
— Что? Как?
— Господин Литтерац, прочитав вестник, тотчас же позаботился об этом. Его интересы, действительно, сейчас не предполагают интересов к делам в поместье, пока расследование не завершится.
— Прочитав вестник? — сказать что я была в шоке — ничего не сказать.
— Конечно, — тихо рассмеялся ректор, — неужели ты думаешь, что новостями академии интересуются только ее учащиеся? Откуда родителям узнавать о славных подвигах их детей, чтобы вовремя принять меры? Здесь учится цвет будущего императорского двора, высшие аристократы. Конечно, все хотят следить за тем, что происходит в стенах академии. Спасибо вестнику, раньше все были лишены такой информации, приходилось только ловить и сопоставлять слухи и обрывки информации.
— О, боги… — пронеслось у меня в голове, вспомнив только прочитанное за эти трое дней.
Ректор искренне засмеялся на мою реакцию.
— А вы знаете автора? — спросила я.
— Нет. Но если бы и знал, никому не сказал, — подмигнул мне ректор. — Иди сюда, посмотри.
Подозвал он меня заговорщицки. Открыл ящик стола, я подошла с опаской, даже не зная что рассчитывая увидеть. Но там лишь лежали куча коробок сладостей, которые я сегодня видела в руках адептов. Ректор открыл второй ящик — тоже самое. Открыл нижний — там тоже сладости.
— Я очень люблю сладкое, — признался он. — Благодаря тебе, мои запасы им пополнились на неделю, а к вечеру пополнятся и на месяц.
Он встал, подошел к шкафу и открыл одну из дверец шкафчика, напоминающего бар. Подобный я видела у хозяина. Все полки были заставлены бутылками красивой формы. Судя по цвету жидкости, которые их наполняла — шоколадно-черной — это были дорогущие напитки знати.
Я не особо разбиралась в их названиях. Видела только у хозяев, когда они принимали гостей. Простолюдины же пили либо обычную настойку из ягод, либо самогон, имевший белый или янтарный цвет со всеми его оттенками.
А чем ближе к черному, тем дороже был напиток. Одна бутылка могла стоить целое состояние. Чисто черный, с рубиновым оттенком, говорят, был только в кладовых его императорского величества. Откуда я знала?
Этим бахвалился наш хозяин, который получил бутылку черной жидкости в награду от императора. Как раз после ранения в столице, о котором никому нельзя говорить. Он пригласил близких друзей разделить с ним дегустацию.
Но, видимо, напиток имел такой изысканный и насыщающий вкус, что кто-то даже не допил. Чем воспользовался лакей, убирающий со стола. Когда в жизни выдастся такой шанс, попробовать напиток из погреба императорского величества?
Никогда, решил лакей и высокомерно, с вызовом, рассказывал о букете, из которого состоит божественный напиток.
Непонятно только, с чего его выворачивало потом весь вечер, а на расслабляющие разум и тело напитки он не мог смотреть потом еще месяц? Впрочем, как и хозяин. Но все хихикали только за спиной. Вслух свои домысли никто озвучивать не решился.