Первого кого мы большинством хотели увидеть, был грозный малев, царь степей. Но пока к нему дошли, по пути мы познакомились с яжбой — магической жабой с болот. Крупная, бурого цвета жаба с шестью вращающимися глазами навыкате разного оттенка зеленого, длинным языком метко стреляла ядовитой и парализующей кислотой. Этот парализующий и вызывающий дурман яд также использовали в зельях. Магические свойства яжбы при контакте были такие: если смотреть в ее глаза, они погружали в состояние гипноза, транса, проясняя в голове сознание и позволяя увидеть главное. Но если ты не потерян, а намеренно обманываешь сам себя, тогда на тебя насылались галлюцинации, сводящие с ума.
— Какие у нее глазки! Как у Вирки Умной! — нашелся какой-то хохмач.
Я поискала глазами, но Вирка толкнула меня в бок, мол, не обращай внимания.
Затем нам показали и рассказали о ледяной сове, обитающей в чертогах крайнего севера. У этой совы были острые полупрозрачные перья с голубоватым отливом, выглядевшие как сосульки или кристаллы с острыми краями. Поэтому она действительно была похожа на ледяную. Эта сова в условиях вечной ночи на северных широтах служила магам хорошим разведчиком, позволяя проникать в ее сознание и смотреть ее глазами с ночным зрением. Глаза были настолько светло-серые, что выглядели почти прозрачными.
— Какая красивая! — вздохнула Лея. — Я хочу такую…
Еще она умела выпускать из своих крыльев ледяные иглы, которые как стрелы летели в пригвождаемую ими жертву. Ледяная сова довольно легко шла на контакт с магом, и ему не приходилось тратить магию при использовании ее зрения при разведке местности. Но загвоздка была в том, что характер сова имела капризный, к ней надлежало относиться с большим пиететом, хвалить, разговаривать, отдавать дань ее уму и сообразительности. Если она не почувствует должного уважения, отомстит. Уведет своими глазами сознание мага далеко и бросит. Не факт, что он сможет сам найти дорогу назад.
Успели мы быстренько посмотреть на горную саламандру, чьими услугами пользовались гномы. Почти прозрачная ящерка светилась ярким холодным светом, освещая гномьи проходы и пещеры. Находит выход из любых горных лабиринтов и обладает чутьем на залежи руды, полезных ископаемых и драгоценных камней или самоцветов. Или клады. В общем, все что в горах полезного есть, все найдет, выход осветит и покажет. А вот установить контакт с ней тоже не так просто, не менее капризная, чем сова. Только если той ласковые слова нужны, то саламандра предпочитает подарки. Недаром, с гномами работает. Вот если угодишь ей с подарком, тогда поможет. Не угодишь, заведет куда-нибудь далеко в пещеры и бросит. И ведь не узнаешь заранее, не покажет отношения.
— Интересно, Сапфирка о ней знает что-нибудь? — задалась я вопросом.
— Никогда не говорила, — пожала плечами Вирка.
Раз уж заговорили мы о магических зверях, которые использовали расы, нам показали эльфенильскую птичку Ирию. Ею оказалось маленькая прекрасная птичка с красивым оперением, отливающим золотом. Как припудренная золотой пыльцой и горлышко с золотым оперением. Ирия зачаровывала своим пением, которое действовало как живая вода. Как в физическом плане — пение исцеляло, дарило молодость и красоту слушателю. Так и исцеляло соломону — забывались печали и обиды, прекращались ссоры, соломона наливалась любовью и восторгом. Обычные люди, увы, не могли слушать Ирию, ее пение сводило их с ума.
— А когда мы можем ее послушать? А как мы можем ее послушать? А когда? — послышались со всех сторон вопросы на Ермана.
— Когда у курицы отрастут зубы, — отмахивался от нас Ерман.
И последним перед малевом мы прошли мимо вольера с собакой демонов — дембернаром. Вернее, почти пробежали, потому что он, оскалив клыки, ринулся на прутья вольера, и девчонки испугались, завизжали и потребовали, чтобы нас увели отсюда.
А мне вот было интересно рассмотреть этого пса. Пусть это была и пугающая красота, но он был по-своему прекрасен. Размером с теленка, поджарый мускулистый, черный, цвета вороного крыла, у меня он внушал не только страх, но и уважение его мощи и силы. Костяные шипы в районе горла и по позвоночнику защищали его от нападений других существ. Защите же служила и костяная пластина на мощной широкой груди. А длинный хвост действовал как хлыст.