— Тебе надо к целителям, — сочувственно глядя на меня, сказали соседки.
Я смогла только кивнуть.
— Я тебя провожу, — предложила Солька.
— Я сама, спасибо, — уверила я ее. — Сейчас, только отдышусь.
Рядом послышались мужские голоса.
— Эрвин, перестань, это не смешно. Видишь, ей плохо, отпусти меня!
— Нет, Рин. Она отказалась от твоей защиты. Пусть пожинает последствия своего упрямства.
Я отлепилась от стены и, как могла ровнее, пошла по аллее к целительскому корпусу. Откуда только силы взялись? Меня пошатывало, но злость гнала идти вперед. Жаль, голоса еще доносились.
— Тогда это сделаю я.
— Морай, Уржина убьет тебя. Вы только помирились.
— Но и смотреть как эта упрямица подыхает на моих глазах, я тоже не буду, уж прости, Эр.
— Ладно, тогда это сделаю я! — рявкнул почище демонского пса блондин с ужасным характером.
И почти тут же нагнал меня и подхватил на руки. Он очень торопился, но при том, что был раздражен, нес бережно. А я уткнулась ему куда-то в район плеча и вздыхала его запах. Вздыхала и замирала, и так по кругу. И боль притупилась, и хотелось, чтобы эта дорога продлилась как можно дольше.
Но все хорошее в моей жизни имеет свойство быстро кончаться. Он внес меня внутрь корпуса по ступенькам крыльца и спросил у дежурной моего целителя. Дежурная вызвала его по связи, Эрвин опустил меня быстро, но также бережно поставив на ноги, помог обрести равновесие. На какой-то едва уловимый миг, так, что я не могла быть уверенной, что мне это не почудилось, он наклонился и уткнулся носом в мои волосы, вздыхая запах и тут же отстранился.
— Будь осторожна.
Сказал он напоследок и вышел.
— Черемиха, вы к нам поселиться решили? — грозно воскликнул лекарь, когда меня увидел. — Что на этот раз?
— Да все то же, — держась за бок, ответила я.
Лекарь нахмурился и велел показать. Когда увидел, долго ругался.
В палате меня оставили до утра. Время ужина я узнала, когда раздался уже знакомый звук и с потолка спустился вестник на мою кровать. На этот раз не один, быстрее его плюхнулся мне на живот довольно увесистый мешочек с монетами. Охнув от боли и сказав несколько нелестных эпитетов в сторону автора, я открыла мешочек и уставилась на серебро внутри него. Затем открыла вестник.
«Доброго вам, кироны мои хорошие. Начну я с неприятной новости. Всего как седмицу прибыла в академию адептка Нея Черемиха, но четыре дня из нее она провела в целительском корпусе. Трудны и опасны будни адептов академии. Особенно у беззащитных слабых магов без роду и племени. Что тут скажешь? Неспроста был придуман ритуал защиты сильными слабыми. Стоит нашей дерзкой девочке скорее найти сильного покровителя.
Какова же причина попадания ее в лазарет?
Тут версии расходятся. Некий адепт со второго цикла боевой магии уверяет, что Нея больна гадкой болезней страсти, полученной от Руста. При этом он же хвастался друзьям, что если бы не это, он стал бы ее первым мужчиной (как это возможно, спросите вы, знающие физиологию, анатомию, а самое главное имеющие зачатки моз…логики? Спросите у Гринуэя. Впрочем, не спрашивайте, вдруг глупость тоже заразна, как болезнь страсти, передающаяся половым путем девственницам?).
Вторую версию озвучили те, кто видел, как юная адептка валялась в ногах у Фаргуса. Короля академии, который хоть раз в неделю наблюдает такую картину, видимо, настолько в этот раз это вывело из себя (ну представьте себя на его месте! Конечно, раздражает! Очень!), что очередной претендентке на его внимание, он навалял сапогами, там же, прилюдно.
Адептка даже не могла дойти до лазарета самостоятельно, ее пришлось нести благородному Эрвину. На это автор лишь может вздохнуть и сказать, не доводите Фаргуса великолепного до такого состояния, не бросайтесь ему в ноги. Придумайте что-нибудь пооригинальнее.
Третья версия поступила от тех, кто стал свидетелем сцены ссоры четверки Антуаша у выхода из столовой, в ходе которой они не могли поделить внимание новой адептки. Эрвин благородный, первый клинок академии, победил в драке, отвоевал адептку, уволок добычу в целительский корпус и там прячет ее от других глаз.
На месте Неи Черемихи автор бы тоже прятался, и чтобы скрасить время от лечения еще не заживших ран, выполняет условие проигравшей стороны в заключенном пари и отсылает Нее тот мешочек серебра, который неосторожно пообещал за ее тайны. Тайна осталась нераскрытой, автор желает Нее побаловать себя всякими милыми женскому сердцу безделушками и сладостями и не забыть подготовиться к празднику осени, на котором пройдет и посвящение первоцикликов в адепты, и который состоится уже в эту шестицу.