Тот же самый Антуаш был из старой знати, и как бы это не ценили аристократы старые и новые, каким бы сильным магом он не был, занять действительно влиятельное место при императоре ему никогда не светит ни за какие заслуги.
Проблема лишь в том, что император умирал, а наследников у него не было. А, значит, в империи грядут перемены. Как не вспомнить тут и о старой династии, которая может предъявить права? Потому все чаще возникали слухи, что одному из многочисленных сыновей императора (а как же, кто сомневается, что у того был целый гарум из жен? И у каждой по выводку детей, чтобы закрепить свое шаткое положение рядом с императором) удалось скрыться. А также жениться и расплодиться. Мол, свидетели видели его как раз при таких обстоятельствах. Нет, не плодящимся, а в кругу семьи, удаляющегося все дальше в сторону Междумирья.
Фокси уверял меня, что это правда. Моему какому-то там далекому прапраотцу удалось скрыться, он был мастер иллюзии и один из самых сильных магов в империи. Жил он в бегах, семьи у него по понятным причинам не было, но законнорожденные дети, которые знали его тайну, были. И даже каких-то слуги императора дома Циннеров находили и уничтожали.
Но как обычно, судьба любит насмешничать, и род сохранялся. И вот она я, последний и единственный прямой потомок мага Дасковердишуевлиярина Альпецдрайшулера, принцесса по крови и праву. Которая в скором будущем, после смерти правящего императора, должна заявить о своих правах на трон.
И стать… не властвующей императрицей, нет, конечно. Кто же доверит управление империей бабе? Хоть и имеющей на то все права. Женой императора. Которому я должна буду преподнести свой трон под его достойный зад и ножки. То есть я заявляю о своих правах, их получаю, вместе с троном и империей, а потом все эту передаю своему нареченному.
Которого и должна сама выбрать. Так что не надо думать о Фокси так уж плохо. Наша с ним цель в академии — найти достойного императора будущей новой империи. И выбор этот должна сделать я. Хотя он сильно ограничен по очень длинному списку показателей, так что выбора особенно и нет. Кандидатуры можно пересчитать по пальцам одной руки, и все они мне известны. На самом деле Фокси действительно действует из благих побуждений. Он тоже за справедливость и считает сегодняшнее положение дел совсем не таким.
Он хочет вернуть идеальный мир, который недолго просуществовал во времена появления магии у людей после первой мировой войны и когда мой самый первый знаменитый предок — первый маг Дасковердишуевлиярин Альпецдрайшулер (которого для краткости называют первым магом Дасковердиярином) — взял на себя ответственность стать первым императором в новой империи, защищать всех подданных и учить людей магии.
И, по словам Фокси, это был действительно чудесный и удивительный мир, где сильный защищал слабого, а каждый вносил в благоденствие империи свой посильный вклад. И все делалось из благих побуждений во благо народа и с чистыми помыслами. Так просуществовала империя до смерти мага и до смерти его первых учеников. Через много зимоисчислений, как-то незаметно, все поменялось. И благие намерения уступили корысти, жажда подвигов — тщеславию, высокие порывы — низким и порочным желаниям, патриотизм — властолюбию и деспотизму.
Глава 54
Фокси потерял на какое-то время нашу ветвь, но когда заметил меня, пятилетнюю сироту, я чем-то привлекла его внимание. Он присмотрелся и смог увидеть мою спрятанную истинную сущность. Он боялся за мою безопасность, запечатал мой сильный дар, изменил ауру, поставил сильный ментальный щит, на который понемногу ювелирно накладывал мою историю новой жизни. Таким образом, я оказалась в поместье Литтерацев и росла там в относительной безопасности под присмотром Фокси и его обучением.
Учитель он был странным. Например, научил читать, а писать — нет. В академию я попала, не умеющая писать и мне пришлось пройти процедуру магического обучения быстрописанию. Рассказывал о домах аристократии и при этом толком не объяснял, чем занимается мой хозяин. То есть давал мне те сведения, что считал нужным, и не считал обязанным объяснять мне свои мотивы. Присмотр за моей безопасностью тоже был так себе. Некоторым гостям он просил не показываться на глаза, даже скрывал. А однажды я себе топором чуть не оттяпала ногу, и чуть не умерла от попадания под копыта взбрыкнувшей кобылы под молодой хозяйкой. И где он был в это время? Ну и были еще случаи, за невмешательства в которые мне трудно его простить.