— Нея Черемиха, предлагаю тебе защиту и покровительство, — с шальной улыбкой сказал он.
Я почувствовала разочарование и ревность Сапфирки. Стало обидно за нее до слез. Я с упреком посмотрела на Берса.
— Я отказываюсь от вашей защиты, кирон Берс, — осуждающе покачала я головой.
Даже тогда еще я не поняла, что задумал Фаргус. И только спустя минут пятнадцать, когда ко мне шеренгой потянулись все адепты, которых я видела раз в жизни, а то и вообще не видела — особенно с других курсов — менталистов или укротителей, я догадалась.
Фаргус решил использовать козырь древнего правила ритуала — адепт не вправе отказаться от защитника, если защиту ему предложат все адепты мужского пола.
Всё это превращалось в фарс. Те, кто стоял рядом, уже отодвинулись от меня, смекнув о том же. Все, кто хотел, уже «посватались» к девчонкам. Они отказали, и их ритуал, как обычно, на этом и закончился.
Но не закончился для меня. Я должна была выдержать предложения от всех адептов и всем отказать. Кроме одного. Но тот самый не подходил. А ведь подойди он сразу, не пришлось бы через все это проходить.
Фаргус стоял рядом и глумливо нашептывал:
— Ты не сможешь всем отказать, Нейка. Кому-то да придется дать согласие. Так говорит древний кодекс, расписывающий ритуал защиты.
— Спасибо, я в курсе, — процедила я.
— Тогда можешь выбрать меня хоть сейчас. И все с облегчением пойдут по своим делам. Но если твои ножки не устали, мы можем еще постоять. Часика два или три. Сколько понадобится всем адептам предложить тебе свою защиту?
— Зачем тебе это? Я ведь могу согласиться на любого, — поддела его я.
— Говорю ж, ты черствая, а мне никто не верит. И не жалко тебе этого «любого»? Ему ведь не жить после этого, — попенял он мне. — Я не дам. Буду изводить его как подсказывает моя изощренная фантазия.
Вот урод! Сволочь!
— Даже Леона или Берса? Вдруг бы я приняла их предложение? — ненавидяще спросила я.
— «Вдруг» бы не случилось. Я был уверен, что ты им откажешь.
— Даже Берсу? — с сомнением спросила я. — Зря ты так думаешь. Из вас двоих, я бы предпочла его.
Вот теперь меня окатило волной злости. Фаргус ненадолго недовольно замолчал.
— Нея Черемиха, предлагаю тебе защиту и покровительство, — подошел очередной незнакомый адепт.
— Я отказываюсь от вашей защиты, кирон… — прослушала я его имя.
— Лендрен, — с улыбкой подсказал он.
А парень ничего. Симпатичный. И чувство юмора имеется… Пауза затянулась, и Фаргус махнул на него недовольно:
— Иди, Черемиха отказывает тебе в защите.
— Да? — удивилась я.
— Да, — сообщил мне Фаргус.
В этот раз я не стала спорить, и кивнула симпатичному боевику. Он, смущенный всеобщим вниманием, поклонился и отошел.
Подошла ко мне и кирия Клодетт. И, к моему удивлению, кирия Азалия. Последняя с сочувствующим взглядом предложила свою защиту, чтобы выручить меня из затруднительного положения. Как и Клодетт. Но я обеим отказала.
— Нейка, прошло уже два часа, смотри, как на тебя все смотрят дембренаром, — опять стал нашептывать Фаргус мне на ухо. — Не зли народ, отпусти уже с миром.
— Чегой-то? Мне еще не сделано ни одного достойного предложения, — невозмутимо ответила я, с наслаждением наблюдая, как перекосило Фаргуса.
Он позвал вторую четверку Антуаша, стоявшую в стороне.
— Давайте уже делайте свои предложения. Пора заканчивать.
Глава 77
Первым ко мне подошел лидер второй четверки, Антуаш.
— Нея Черемиха, предлагаю тебе защиту и покровительство, — выразительно смотрел на меня пронзительно синими глазами Антуаш.
— Я отказываюсь от вашей защиты, кирон Антуаш, — ровно ответила я.
Он недоверчиво на меня смотрел и не уходил.
— Ты не расслышал, Антуаш? Она отказалась, — довольно улыбнулся Фаргус.
Антуаш бросил на того сердитый взгляд. Перевел недоумевающий на меня, покачал осуждающе головой и отошел.
Подскочил улыбающийся Рин:
— Нейка, нас с тобой многое связывает, я не верю, что ты могла забыть наш поцелуй и мое разбитое сердце. Посему, предлагаю тебе идти ко мне и не знать горя, — в своей манере сделал предложение Рин, встав передо мной на одно колено.
— Спасибо, Рин. Как и раньше, я говорю тебе нет, — чувствуя ревность Донны, строже, чем хотела, сказала я Рину.
Тот обиженно засопел, а Фаргус хохотнул:
— Черствая целительница.
С прямой спиной, словно проглотил палку, подошел Эрвин.
— Нея, предлагаю тебе защиту. Если я стану твоим покровителем, клянусь защитить тебя от всех… — Эрвин бросил взгляд в сторону Фаргуса: — бед.
Он смотрел мне в глаза. В них был вопрос. И я почувствовала легкое напряжение, исходящее от него. Неужели переживает? Или я выдаю желаемое за действительное. В любом случае, у меня не может быть ответа для Эрвина кроме одного:
— И я отказываюсь от твоей защиты, Эрвин, — сказала я.
В его глазах что-то вспыхнуло, и тут же исчезло. Он сжал рот так, что послышался скрежет зубов. Желваки заходили под скулами. Он сделал шаг назад. Еще и еще. Чуть отступив, но не уходя далеко.
Остался лишь Морай и тройка перепуганных адептов, которые под взглядом Фаргуса еле нашли в себе силы выйти вперед и проблеять, заикаясь, предложение о защите. И обмирая от страха, что я могу согласиться.
И когда против всех адептов академии остался Морай, Фаргус спустился и с победной улыбкой подошел ко мне снова.
— Прими мое покровительство, Нея. У тебя нет выбора. Ты принимаешь меня как хозяина, Нея?
— Нет, — четко сказала я, смотря в его глаза. — Спроси меня еще третий раз, Фаргус, последний, и ты больше никогда не сможешь задать мне этот вопрос.
Усмехнулась я ему победно в лицо. Да, после слов Сапфирки, я сама лично просмотрела кодекс в библиотеке, и нашла еще одну деталь. Тому, кому трижды отказали в один отбор, больше никогда не сможет повторить это предложение. В других случаях следующий отбор отсчет начинается сначала.
Лицо Фаргуса перекосила ярость, какой я у него еще никогда не видела. Он смотрел на меня так, что я всерьез думала, что свернуть мне шею ему легче чем потерпеть поражение. Но он взял себя в руки, сузив глаза, наполненные яростью, до узких щелочек, и сделал шаг назад.
У меня из носа закапала кровь. Магия ритуала торопила сделать выбор.
Я вспомнила слова Фокси: «Сделай выбор. Или ты умрешь»
— Нея, — послышался испуганный вскрик кого-то из девчонок. Может, даже не один.
Я повернулась к бледному Мораю, который упрямо стоял на своем месте.
— Морай, пожалуйста, магия убьет меня, — попросила я, чувствуя, как кровь уже хлещет из носа, и сознание уплывает.
— Морай, не смей! — раздался истошный крик, принадлежащий Уржине. — Не смей этого делать!
Она подбежала и вцепилась в него.
— Морай! Морай! — требовала она, чтобы он посмотрел на нее. — Не смей, я запрещаю!
— Морай, пожалуйста… — слабо простонала я, чувствуя, как уплывают последние отмерянные минуты.
Он не выдержал, отцепил Уржину, подошел ко мне и задал вопрос напряженным голосом:
— Ты принимаешь мое покровительство, Нея? Признаешь ли ты меня своим хозяином?
— Да!
— Будешь ли ты подчиняться мне? И клянешься ли ты, ни словом, ни действием не опорочить нашу связь защитника и защищаемого и не причинять мне вреда?
— Клянусь!
— Я, Морай бран Ребен, клянусь защищать Нею Черемиху и заботиться о ней, не щадя живота своего.
Мы скрепили руки в запястьях над огнем, нас связала магия нитью ритуала, она появилась и пропала. И я, обессилев, упала в объятия Морая. Сознание уплывало, лишь выхватывая происходящее смутными урывками.
КОНЕЦ