Зайдя в душевую кабинку, ставлю ее на пол и быстро снимаю с себя одежду. Настраиваю воду и сразу притягиваю к себе ее нагое тело.
От соприкосновения голых тел, словно молнией прошивает, припаивая друг к другу мощным разрядом, миллиметра свободного пространства не отыскать.
— Я так скучал! — выдаю, засасывая ее шею. — Съесть тебя готов.
Стонет, льнет, отзывается, а мне блядь и этого мало. Катастрофически.
Прислоняю ее к стенке, и ведь ума еще хватает не припечатать как обычно, до сих пор переживаю за нее. Беру в руки ее личико и снова начинаю целовать, углубляя поцелуй. Шастаю по всей полости языком, вбирая в себя ее сладкие выдохи, плавлюсь с каждой секундой от податливости.
Хочу больше стонов, хочу больше ее отдачи, хочу каждый миллиметр вкусить, а еще безумно укусить желаю, но пока торможу себя. Сначала доведу ее до первого оргазма, а дальше посмотрю, как она чувствовать себя будет.
Спускаюсь поцелуями ниже, вдоль шеи к груди, сжимаю ее сочное левое полушарие в руках, а к правому ртом тянусь. Вроде упругая грудь, но сука так мягко в ладони ощущается, что крышу рвать начинает. Вбираю в себя ее торчащий соток и сам стон извлекаю. Как же охренительно! Член дергается, хочет в ней оказаться. В ее очень тугой киске. Как сука представлю…Уф!
Спускаюсь ниже, к животику, при это руками попку сжимаю, мну своими пальцами и мечтаю их зубами заменить. Хочется покусать немного ее аппетитные булочки. Резко поднимаюсь и разворачиваю ее лицом к стене, она руками тут же упирается, уже готовясь к вторжению…
— Нет малышка, я еще не закончил! — шепчу в ухо, пахом прижимаясь к ее попке.
— Боже! — всхлипывает Тая, ощутив упругость. — Я ведь умру сейчас! — голос дрожать начинает. Возбуждена до предела, мурашками тело покрыто. Однако, повторюсь, мне большего хочется.
Начинаю покусывать ее затылок, знаю, что приятно, сам лечу, когда она меня там касается. Медленно спускаюсь вниз по позвоночнику, собирая руками ее мелкую дрожь. Целую, покусываю, засасываю нежную кожу на спине, заставляя громче стонать, выгибаться мне навстречу. Главное вытерпеть самому, не наброситься как дикое животное на добычу.
Дохожу до конечной цели начинаю кожу на попке засасывать, кусать, как мечтал пару минут назад. И вы не представляете, какой фурор это производит на малышку. Она вдруг трястись начинает, как от оргазма, и меня капец как кроет, от ее реакции. За грудиной все трещать по швам начинает. Бомбит, разнося внутренности в пыль. Кровь так хреначит по венам, что можно без сомнений утверждать, что там электричество несется, заряжая все органы разом.
Все блядь! Это конец. Конец моему терпению.
— Прости малышка, но если я сейчас не…
— Просто трахни меня скорей! — хлещет, перебивая меня.
Что? Это точно моя нежная девочка? Я аж на мгновение цепенею.
— Боже, пожалуйста, войди! — умоляет Тая.
Пиздец! Клетка захлопывается. Весь ум мгновенно перетекает в пах, а там совершенно мысли не котируются, там похоть царствует.
Сообразил что уже в ней, лишь когда стон удовольствия услышал, а уж потом, словно с опозданием и на меня чувства обрушиваются.
Я в ней! Мокро. Узко. Внутри все пульсирует, сжимается. Не могу шевелиться. Дышать даже не в состоянии. Как же блаженно! Просто стою лбом в ее затылок упираюсь. Чувствую. Впитываю. Заряжаюсь.
— Люби меня, пожалуйста… — стонет Тая. — Двигайся. И не останавливайся!
Вашу ж мать!
Пиздец!
Из реальности в на хер выбивает.
Двигаться начинаю. Целую. Сжимаю. Люблю. Нежно люблю. Руки не контролирую. Они живут своей жизнью. Трогают. Тискают. Ласкают.
Боже не верю что она рядом. Не верю, что все закончилось. Пожалуйста, пусть это будет не сон. Иначе ума лишусь…
Стонем в унисон. Дрожим. Кончаем так же одновременно. Снова дрожим.
Нет, все же это реальность. Наша идеальная реальность.
Стоим под каскадом воды. Она словно смывает все переживания, всю боль, всю тревогу, оставляя только наши истинные чувства, оголяет их.
Сжимаю Таю в своих объятиях. Мне кажется, на глаза слезы наворачиваются. По хрен. Сейчас можно. Тая все равно не увидит. Зато меня отпустит. Отпустит за все эти ужасные дни без нее…
Не отпущу больше никогда! Как Темный буду пасти свою половинку. По пятам ходить буду.
— Люблю тебя маленькая! — шепчу в затылок. Я все еще в ней, не хочу блин выходить. Хочу, чтоб моя сперма надолго задержалась в ее лоне. Хочу детей от нее, много…
— И я люблю тебя Янчик! — выдыхает сотрясаясь.
Что это? Она плачет? Грудину простреливает насквозь.
— Тая? — поворачиваю ее голову, улавливая взгляд. — Что не так родная? — спрашиваю, выискивая причину ее слез. — Я больно сделал? — паниковать начинаю.
— Нет! Все замечательно! — всхлипывает уже со смехом. — Просто эмоции догоняют. Теперь они постоянно шалить будут…
Смотрю в ее сияющие глазки, но понять не могу ее слов. Что это значит? Она намекает на то, что постоянно будет плакать? Почему?
— Когда я очнулась… — начинает Тая, откидывая голову на мою грудь. — Ева мне кое-что сообщила, — на шепот переходит. — Я не просто так три дня была без сознания… — выдает осторожно, но меня почему-то скручивать начинает. А еще в голову дурные мысли лезут. — Мой организм, все это время восстанавливался… — тянет, взгляд мой цепляя. Ну же, сладкая! Ближе к сути! А то меня блядь сейчас удар долбанет, — Потому… — медлит, и глазами по моему лицу бегает, будто смелости набирается. Только поздно спохватилась. Меня уже вовсю рвет на части. — Потом что я беременна! — выдыхает на последнем слове.
Говорил, что удар долбанет? Так вот… Меня уже во всю херачит. Причем так, что в груди все вздрагивает, перебрасывая волной на крошку, которая снова плакать начинает.
— Тая! — наконец голос обретаю, инстинктивно сжимая ее в руках.
Беременна!
Она уже беременна!
Вынимаю из нее член и тут же на руки подхватываю. — Детка! — стискиваю ее крепко. Даже не знаю как сейчас эмоции правильней выдать.
— Эй полегче! — орет волк. — Она теперь не одна, обороты сбавь!
— Господи! — ослабляю хватку.
Ведь прав волчара, нельзя больше так вести себя. В ней же…в ней маленькое чудо зародилось… Очень меленькое. Радость перехлестывает, окрыляя.
Эмоции наглухо кроют не по детски, а мне ж еще что-то сказать нужно…
— Только сейчас, стоял и мечтал, чтоб ты залетела, — прижимаюсь переносицей к ее лбу. Знаю немного грубовато, но я сейчас не в том состоянии, чтоб слова фильтровать. — Я самый счастливый волк на свете! Понимаешь?
Тая кивает, губки поджимая, и смотрит очень проникновенно.
— Вот только не обещаю, что там волчонок зародился… — улыбается глазами. — Если там девочка, то…
— Боже, пожалуйста, скажи, что ты не будешь мучиться как твоя мама! — бледнеть начинаю, вспоминая Алину. — Скажи, ради всего святого…
— Нет конечно! — смеётся задорно. — Это уже позади… — заверяет обнимая. — Я теперь каждый день буду шею твою терзать, и начну прямо сейчас….
Глава 50
Тая
Ночь. Постель освещает яркий лунный свет, а еще в добавок, ночная Москва сияет в качестве ночника. Красиво! Мы в нашей старой квартире, в которой в свое время, жили до маминых родов.
Мне нравилось это место, тут какая-то магическая энергетика витает, особенно сейчас, когда рядом лежит Ян, с закрытыми глазами и с легкой улыбкой на губах.
Он крепко заснул еще час назад. Я была искренне рада услышать его мирное сопение, так как понимала, что его организм уже работал на последних процентах. Ему нужно хорошенько выспаться. Набраться сил. Ведь что-то мне подсказывает, что он ещё не до конца осознал сказанные мной слова.
А я сама осознала?
Кладу руки на свой живот, нежно поглаживаю, вспоминая, как губы Яна нежно ласкали кожу в этом месте. Как он не переставал водить тут носом и шептать нежности. Волна дрожи вдруг проносится по моему телу, вспыхиваю мгновенно.
Бог ты мой! Почему я так остро реагирую на собственные же прикосновения?