- Фишер, - повторяет она без всякого выражения. - Ты не сможешь забрать его.
Я понимаю: она не собирается отдавать его нам. Разве что... Разве что в обмен. Ведь ради этого она и привела нас сюда.
И та же мысль приходит Коббу.
- Если я останусь, ты отпустишь его?
Я не выдерживаю:
- Кобб, нет!
Они даже не смотрят в мою сторону. Мол тихо говорит:
- Фишер на балконе.
Не оборачиваясь ко мне, Кобб приказывает:
- Проверь, жив ли он.
Я забываю о своей ране, забываю про Мол и нож, который опять лежит перед ней, забываю обо всем, кроме вспоглощающего страха за Доминика.
- Кобб, не делай этого!
- Проверь, жив ли он. Сейчас же!
И я бегу на балкон. Роберт Фишер там, со связанными руками и завязанным ртом. Я приподнимаю его голову, стягиваю повязку с лица, мои перемазанные кровью руки оставляют безобразные отпечатки на его щеках, пиджаке и белоснежном воротнике рубашки.
- Мистер Фишер! - зову я. Он не откликается, и пол уходит у меня из-под ног. Нет, нет, только не это! Он не может умереть здесь, теперь, когда мы пришли за ним! Я трясу его, и его голова раскачивается из стороны в сторону. Голубые глаза открыты, взгляд неподвижен. Он мертв.
- Он мертв! - в ужасе кричу я, возвращаясь в комнату. От потери крови подкашиваются ноги, я спотыкаюсь и хватаюсь за дверь.
Доминик и Мол по-прежнему сидят напротив друг друга, он держит ее за руки, и если не знать всего, что только что происходило в этой комнате, можно решить, что муж и жена мирно беседуют о пустяках после рабочего дня.
- Мол, ты убила его? - ровным голосом спрашивает Кобб.
- Да. Но не ходи за ним, прошу.
- Я должен. Это мой единственный шанс вернуться в реальность, вернуться к моим детям.
Мол гибким движением подается вперед и обнимает его за плечи.
- Какие глупости, милый! Этот мир - единственная реальность! И наши дети здесь. Сейчас я их позову. Джеймс! Филиппа!
Кажется, в глубине соседней комнаты мелькают две детские фигурки, как недавно в переулке... Кобб отворачивается, закрывает глаза ладонью.
- Мол, не надо, - он встает из-за стола. - Ты знаешь, что все это не реально. Я должен идти.
И тогда в ее руке снова сверкает нож.
- А вот это - реально? - кричит она.
Но на этот раз я успеваю выхватить пистолет.
Грохот выстрела смешивается с грохотом за окном.
Мол падает.
- Что ты делаешь! - кричит Кобб. Он подхватывает жену. Ее глаза, почти такие же светлые, как у Фишера, широко открыты и слепо смотрят в потолок.
- Импровизирую! - выкрикиваю я в ответ. Пол вздрагивает, и на этот раз причина не в том, что от слабости у меня трясутся колени. Я роняю тяжелый и теперь ненужный пистолет, кричу: - Кобб, это выброс!
Небо за окном затягивается тучами, в комнате темнеет. Ослепительная ветвистая молния разрывает тучи над крышей соседнего небоскреба. В окна бьет ветер, тонко звенят стекла, треплются белые газовые занавески.
- Кобб, нам нужно уходить!
Ураган сносит верхние этажи соседней высотки. Это зрелище навсегда останется в моей памяти: бетонные панели, арматура, стекло - все срывается и летит, как песок, сдутый с верхушки песчаного замка.
- Кобб!..
Он в последний раз гладит пальцами щеку мертвой Мол и шепчет:
- Больше мы не увидимся. Настоящая Мол давно умерла, и ты - не она. Я должен отпустить тебя. Я хочу тебя отпустить.
Затем он подходит, крепко берет меня за локоть и выводит на балкон.
- Возвращайся одна. Мне придется задержаться. Пойду за Фишером, а потом надо будет найти Сайто, - он говорит громко, чтобы перекричать грозу, но твердо и спокойно.
Я хватаюсь за колонну на углу балкона. Ветер рвет на мне куртку.
- Нет! Я пойду с тобой!
- Уходи! - повторяет он. - Не хочу подвергать тебя опасности.
Я отчаянно мотаю головой, задыхаясь от ветра.
- Я справлюсь, - обещает Кобб. - Уходи.
Он кладет руку мне на плечо. Я уверена, что сейчас он просто столкнет меня, чтобы не тратить время на разговоры, но он сжимает мое плечо, будто прощается с другом или братом, и повторяет:
- Уходи, Ариадна. Мы скоро увидимся, обещаю.
Я с трудом удерживаюсь на краю балкона, обвив колонну двумя руками. Буря воет, свистит, толкает меня, старается скинуть в пропасть пустынной улицы внизу. Я смотрю в лицо Кобба, едва различимое в штормовом мраке. Я хочу запомнить эти секунды. Последние секунды, что мы вместе. Мне так много хочется сказать ему, но я кричу только:
- Не заблудись, пожалуйста!
Он чуть заметно улыбается в ответ и кивает.
Я отпускаю колонну и лечу спиной вниз в пустоту. Волосы хлещут меня по лицу. Раскинув руки, я падаю, падаю, падаю...