– Нет-нет, Дарья, все не так! Мне сказали, что здесь проводят дьявольские опыты, и мы должны узнать, какие именно... и всем рассказать... – запротестовала Пеппилотта, но осеклась и снова покраснела.
– Если так, сочувствую. Неприятно чувствовать себя дурочкой, которую водят за нос? – проницательно заметила Дарья.
– Вовсе я не… – голос Пеппилотты снова дрогнул. – ...Не дурочка...
– Не знаю, Пеппи. Но, в конце концов, это действительно зависит только от тебя, – задумчиво кивнула Дарья. Потом обернулась к двери и повысила голос. – Эй, вы там, тень принца Гамлета! Прекращайте уже прятаться и выходите. А то как в детском саду.
Капитан Лемм, который слушал этот разговор, словно завороженный, вздрогнул, покраснел и вышел на свет. Приблизившись к неприлично роскошному лежбищу, он одернул тужурку, не зная, куда деть руки. Прочистил горло, сдвинул брови и начал значительным тоном:
– Прошу извинить, что не обозначил себя сразу. Капитан Лемм к вашим услугам. Герберт Лемм.
– Просто Лемм, – прокомментировала зачем-то пленница, смерив посетителя хмурым взглядом выразительных серых глаз, которых совсем не чувствовалось страха. – И что же вы хотите обозначить, капитан?
Капитан Лемм еще более нервно сглотнул, откашлялся и громко заявил на русском языке с сильным акцентом:
– Вы являетесь военно... то есть, просто пленными могущественной экологической организации! Во имя Матери-Природы мы готовы на все. Прошу соблюдать спокойствие, следовы... следово... следовать установленным правилам. И проявлять сотрудничество!
Светловолосая девушка угрюмо усмехнулась и ответила тоже по-русски, слегка растягивая «о» певучим северным говором:
– Хотя пиратам это и глупо объяснять, я все равно скажу – кто бы вы там ни были, не имеете никакого права хватать граждан Советского Союза. И мне чихать на ваши правила и на вашу организацию. Мать-природа, выдумали тоже! Ничего я вам не скажу и военную тайну не выдам, понятно? Так что можете сразу вынимать ваши пыточные клещи, пиратские морды.
– К-какую... какую военную тайну?.. – опешил Лемм, машинально перейдя на английский.
– Никакую, – отрезала Дарья.
Капитан опять покраснел – непонятно, от гнева или от стыда. Аргументов у него не осталось, и он пошел ва-банк, вспомнив методичку по проведению допросов из своего военного прошлого.
– Рекомендую не дерзить должностному лицу. Здесь ваши комсомольские штучки не пройдут! Немедленно признавайтесь, что вы делали на льду и куда направлялись. Запирательство не поможет, поскольку вы полностью в моей власти. Полностью! Что я захочу, то с вами и сделаю, и никто мне не указ, понятно?
Пленница дерзко ответила:
– Ну, попробуйте, сделайте! Против девчонок-то горазды, а вот погляжу, как запоете, когда подойдет наш флот, и вас бомбить станут.
– Наш супертехнологичный корабль невозможно обнаружить никакими средствами, поэтому не надейтесь, что вас освободят. И если вы рассчитываете запираться, злоупотребляя моим благородством, то я могу перейти и к более жестким мерам.
– Благородно отстрелите оставшиеся руки-ноги? Или еще жестче меры есть?
Лемм еще больше смешался, поняв, что загнал себя в ловушку. Но теперь уже не оставалось ничего другого, кроме как держать марку сурового допросчика.
– Есть! И очень жесткие! Вы даже не представляете всей тяжести своего положения. Я с вами разговариваю исключительно по причине добродушия и любознательности. Мне стало интересно, чем это коммунисты смогли промыть головы таким молоденьким и привлекательным девушкам? Неужели вы не понимаете, в каком ущербном и беспросветном мире вы живете? – строго вопросил он, обвинительно указав на девушку пальцем. В этот момент разгорячившийся капитан чувствовал себя настоящим защитником природы – даже несколько красуясь. Пеппилотта же лишь безмолвно разевала рот и бессильно тянула руку, словно пытаясь его остановить. Но все зашло слишком далеко.
Громкий голос Лемма заставил очнуться раненную комсомолку-ненку. Хлопая глазами, она вскинулась и тут же застонала от боли в ноге.
– Даша!..
– Не бойся, Кэскилена, я с тобой!.. – потянулась к ней подруга, пытаясь обнять и защитить, но кандалы не дали ей этого сделать.