– Ты чего?
– Не ты первый с такой реакцией, – наконец ответил он. – Артём с школы её знает. Говорит, сечёт в характерах.
– В смысле, может проверить на психологическую совместимость?
– Точно. Вот смотри тебя проинспектирует, – опять хохотнул он.
– Я не против, – пожал я плечами. Вообще, вроде я нормально влился, не думаю, что может быть что-то не так. Но волнение всё равно пришло.
На самом деле именно в данный момент я конкретно грузил себя работой и музыкой. Чувствовал, что депрессую, потому домой старался приползать вымотанным, чтобы упасть и спать, ни о чём не думая. Но вот это как раз получалось хуже всего – не думать. За те полтора года я потерял последние связи с школьными друзьями, даже с Серёгой. Он до упора общался со мной, встретив как-то, под чем я там был и не помню, вгляделся в мои глаза, отчитывал и злился. Понял, понятное дело, чего ж там не понять было. Помощь предлагал, но у меня ж всё клёво тогда было, новые друзья, каждый день новая дурь. Последнее его сообщение в скайпе было уже, когда я был в полном отрыве от реальности. Сейчас, я знал, что он женился и поднимал бизнес то ли на Кипре, то ли ещё в каких странах.
Сейчас список мой, прежде чистый, наполнялся новыми контактами. Это радовало, конечно, но куда ж деть это чувство депрессии, куда его засунуть, чтобы не вылезало, не выползало и не требовало вернуться в тот обдолбанный, во всех смыслах, клуб.
Приехав на репетицию, встретил всех у нашей репетиционной базы, стояли мялись, мокнув под дождём и не входили.
– Случилось чего? – обратился к Мишке, нашему клавишнику. – Привет.
– Здорово, – хмуро ответил он на моё пожатие. – Свет вырубили. Какая-то авария на трассе. Вот стоим бамбук курим.
Для кого как, а я невольно дёрнулся, задев его плечом. Он недоумённо посмотрел на меня:
– Чего психуешь? Так поиграть хочешь, что пальцы чешутся? – поддел он.
– Почти, – согласился я, попутно ощутив во рту опять этот привкус, чтоб его. Это плохо, очень. Тем более, если и репетиция не состоится…
– Ох ты, – раздался расстроенный и одновременно смешливый голосок Веси. – В кои-то веки выбралась на вас всех красивых посмотреть и новую песню послушать и на тебе, незадача, – стояла уперев одну руку в бок, в другой держала яркий зонт и улыбалась.
– Весь, да я знаю, это всё ты, – со звучным смехом отпарировал Артём. – Решила нам выходной внеплановый устроить.
– Ага. Ну да, – с весёлым нахальством заговорила она. – Потому пошла и дёрнула штепсель из розетки.
– С тебя станется, – он приобнял её за плечи, что-то шепнул на ухо. Отношения у них были дружескими, словно брат с сестрой. Она кивнула, Артём обратился ко всей команде. – Ну ладно, народ. На сегодня гуляем, завтра всё выясню и всем потом поскидываю сообщения о вечерней репетиции, идёт?
Ребята прощались, жали друг другу руки. Я же не знал, куда мне податься. Как назло и на работе был этакий лёгкий просвет. Четыре заказа я сдал, а нового пока не выдали. Пустой вечер и как им распорядиться? Сидеть дома в тупую что-то гонять, не хотелось. Задумавшись, упёрся взглядом в здоровенное новое здание. Мысль промелькнула, надо же было такое чудовище отгрохать в красивейшем районе Москвы. Тут даже и не архитектору будет ясно, что не вписывается оно в образ Сокольников, впрочем кто спрашивает об этом обычных горожан. Никакого градостроительного плана, похоже, в нашем городе не осталось и не соблюдается, м-да, печально…
– Илюш? – услышал весёлый голосок, повернулся. Веся стояла рядом. Какая же она позитивная, вот правда, со своим именем дружит. Посмотришь на неё и тепло становится. – Ты так задумался…
– Да вот подумал, – махнул рукой в сторону этого монстра, – какого это построили. Тебе вот, нравится?
– Не-а, – покачала отрицательно головой. – Монстр.
– Вот и я о том думал, – усмехнулся, глядя в её весёлые глаза.
– Слушай, я чего-то продрогла. Пойдём борща навернём? – предложила она смешливо. Я вскинул брови в удивлении.
– Ничего себе. Такая худышка, я уж думал, ты святым духом питаешься, ну, или на крайняк кефиром с яблоками.
– А вот и не угадал, – рассмеялась она, – я ещё и пироги бабушкины ем, причём у одной. А у другой – понички.
– Пончики? – поправил я её.
– Не правда твоя, – наклонила голову к плечу и улыбалась. Я вопросительно на неё уставился. Она решительно кивнула, взяла меня под руку и повела в сторону метро, объясняя на ходу. – Я, понимаешь, болгарка наполовину. Не представляешь, как иногда прикалывают слова из этих двух языков.
– Ага, – улыбнулся я, – расскажешь? Слушай, а имя как твоё переводится?
– Илюш, расскажу конечно. Но ты прям, уж совсем. Чего тут переводить-то? – снова засмеялась она.