Долго смотрю на машину, словно мой муж вот-вот появится по волшебству. Но этого не происходит, так что я достаю запасной ключ, рывком открываю дверь и бросаю мокрую сумку на пассажирское сиденье. Я выхожу за полотенцем, которое держу в багажнике.
Вернувшись в машину, вытираю волосы, лицо и руки. Прежде чем уехать, звоню Джареду на мобильный. Возможно, он в магазине.
Звонок переходит на голосовую почту, я не хочу оставлять сообщение. Крепко сжимаю телефон в руке, сглатываю ком, застрявший в горле, и снова набираю номер. На этот раз я оставляю сообщение.
—Дорогой, я еду домой. Нам нужно поговорить. Я могу все объяснить.
Завершаю вызов, и меня снова начинают душить рыдания.
Задыхаясь, я завожу машину, боясь того, что ждет меня дома. Что, если я обнаружу, что он ушел, и у меня даже не будет возможности объясниться? Что, если он мне не поверит? Что, если результаты второго теста подтвердят, что Джаред не отец?
Я не могу этого допустить. Я попрошу другого врача провести тест и буду настаивать на другой лаборатории, не той, которую использовала доктор Ферн. Я даже попрошу, чтобы мне прислали результаты по почте прямо из лаборатории. Надеюсь, когда это произойдет, будет ещё не поздно.
К тому времени, как я сворачиваю на нашу улицу, сильный дождь превращается в морось.
Останавливаю машину перед домом и считаю до десяти, прежде чем выйти. Мое холодное мокрое платье прилипает к ногам, когда я прохожу через ворота. По моей коже бегут мурашки. Я чувствую озноб не только от холода. Я чувствую, будто за мной наблюдают.
Поворачиваю голову в сторону коттеджа Рут. Она стоит у окна кухни. Она поднимает руку, чтобы помахать мне. Поскольку я больше не понимаю, как она ко мне относится, не машу в ответ.
Я перешагиваю через лужу и иду по дорожке к своему дому.
У входной двери я останавливаюсь и прислоняюсь головой к дереву. Набравшись смелости, чтобы посмотреть мужу в глаза, поднимаю подбородок повыше и открываю дверь.
Багаж Джареда стоит в холле, ноутбук и одна из камер лежат на его любимом потрепанном чемодане.
Он не ушел. Это уже само по себе облегчение, но он собрал вещи.
У меня еще есть шанс поговорить с ним. Я слышу кашель, доносящийся сверху, а следом ругань.
Поднимаясь по лестнице, я зову его по имени, но он не отвечает.
Его нет ни в нашей спальне, ни в ванной, где я ожидала его найти. Есть только одно место, где он может быть.
Я ощущаю печаль, когда подхожу к детской.
Он стоит спиной к двери и снимает со стены картину с изображением тропического леса. Другая страсть Джареда — рисование, и он сам нарисовал эту картину для ребенка.
Я ощущаю, как тяжесть падает мне на плечи и давит на них. Обнимаю себя руками, чтобы согреться. Это не помогает.
Он оборачивается и пронзает меня взглядом, его ноздри раздуваются. Между нами повисает тишина, когда мы встречаемся глазами.
Я не могу поверить, что передо мной человек, которого я люблю больше, чем кого-либо на свете. Его лицо настолько искажено гневом, что его трудно узнать. Я почти уверена, что он смотрит на меня и тоже не узнает. Он видит лишь мошенницу и лгунью. Отчасти он прав. Хоть я и не мошенница, я лгунья.
Я хочу вернуть его и пытаюсь подойти, но он уходит. Муж бросает картину на пол. Не говоря ни слова, он протискивается мимо меня и вылетает из комнаты, хлопнув за собой дверью.
Я стою посреди комнаты и перебираю вещи ребенка. Детская уже готова. Коробки вскрыты, все на своих местах.
Но ребенку нужно нечто большее, чем вещи в этой комнате — ее или его отец.
Я разворачиваюсь кругом и следую за Джаредом. На вершине лестницы я останавливаюсь, чтобы отдышаться. Он смотрит на меня снизу.
— Не уходи.
Мои слова настолько тихие, что я почти не слышу их, они пробиваются сквозь рыдания, рвущиеся из моего горла.
Джаред пару раз моргает, а затем отворачивается. Он идет в крошечную прихожую, берет чемодан и перекидывает ремешок камеры через плечо.
Если я позволю ему выйти за порог, то могу потерять его навсегда. Я должна все исправить. Мне все равно, что нужно сделать, чтобы вернуть его к ребенку и ко мне.
Найдя в себе силы для борьбы, я спускаюсь по лестнице, стараясь не споткнуться.
Есть только один выход из этой ситуации. Мне нужно признаться. Как только он узнает правду, он может решить, уйти или остаться. Я буду уважать любое решение, которое Джаред примет, узнав правду.
Когда я подхожу, он не уходит. Я касаюсь его руки своей холодной ладонью.
— Джаред, пожалуйста, ты должен меня выслушать. Сегодняшние результаты действительно подделали. И мне кажется, я знаю, кто это сделал. ― Поджимаю губы. — Есть кое-что, что ты должен знать... обо мне.
— Что ты можешь мне сказать такого, чего я еще не знаю? ― Он делает шаг назад. — Ты хочешь признаться? Готова ли ты признаться, что ребенок от Ральфа?
— О чем ты говоришь? Джаред, ребенок не от Ральфа. Я говорила тебе, что между нами ничего нет. Я никогда не спала ни с ним, ни с кем-либо другим.
— Я в это не верю. Я всегда догадывался.
— Если ты мне не веришь, почему бы тебе самому не пойти и не спросить у него?
— И снова услышать ложь? Я не верю ни одному из вас.
— Ральф — пешка в этой игре, также как и ты. ― Медленно выдыхаю. — Происходит нечто гораздо большее.
— У меня есть вся необходимая информация. ― Его голос звучит надрывно. — Он отец твоего ребенка. Нет смысла больше отрицать это.
— Ты же не серьезно?
— Вообще-то, серьезно.
Он бросает чемодан, достает из кармана сотовый телефон и поворачивает маленький экран ко мне.
Ваша жена беременна от Ральфа Дженкинса. Xo-xo
Я отшатываюсь, как от удара.
— Ты никогда не задумывался, кто посылает тебе эти сообщения? Я знаю, кто это. Но это долгая история. Останься, и я расскажу тебе всю правду.
— Твоя версия правды меня не интересует. Все кончено, Кейтлин. Ты разрушила наш брак, и пути назад нет.
— Выслушай меня, пожалуйста, ― умоляю я. — Я не та, за кого ты меня принимаешь.
— Я это уже знаю. ― Он снова поднимает чемодан. — Я не вернусь. Не звони мне.
Мое сердце обливается кровью с каждым шагом, который он делает по направлению к двери.
Я стою на пороге, дрожа, и смотрю, как он закрывает дверцу машины и уезжает прочь из жизни, которую мы построили.
В оцепенении, я, спотыкаясь, возвращаюсь в дом и сажусь на ступеньки, обхватив голову руками. Моя жизнь разлетелась в клочья, и у меня даже нет больше сил плакать.
Утром, когда прихожу на работу, первой я встречаю Джорджию. Она сразу же отправляет меня домой, сказав, что я выгляжу неряшливо и мне лучше побыть в отпуске, пока не родится ребенок. Я слишком разбита, чтобы спорить с ней, поэтому ухожу из «Сильвер Оук». По какой-то странной причине это похоже на прощание.
Глава 40
Понятия не имею, как добираюсь от дома до школы. Я чувствую себя совершенно потерянной после вчерашнего ухода Джареда. Я не хотела выходить из дома этим утром из-за того, что мне трудно делать вид, что я в порядке. Но мне нужно взять себя в руки. Чтобы разрешить проблемы, нужно с ними столкнуться.
В «Сильвер Оук» сейчас обеденный перерыв. Часть учеников на улице, они тусуются группами на территории школы, а другая часть в столовой.