Нужно же сообщить на кафедру! Ей стоило предупредить их еще вчера, но со всеми этими событиями совершенно вылетело из головы. Хорошо, что сегодня у нее нет пар, а то получила бы на орехи от заведующего. Коря себя за такую безответственность, Илона потянулась за телефоном.
Трубку, как всегда, взяла секретарь Лариса Игоревна, или просто Лара.
— Да как же так, Илона Сергеевна! — похоже, сообщение о неприятностях Илоны Лару крайне возмутило и встревожило. — А я сама как раз собиралась вам звонить и просить взять нагрузку Крылова! У вас же свободный день в расписании.
— А что с Николаем Петровичем?
— Вчера вечером Надежда Яковлевна, супруга, сообщила, что его на «скорой» в больницу увезли. Обострение гастрита, говорит, — Лара вздохнула. — Ну а я о чем сразу подумала? О том, что кафедра временно осталась без руководителя, и кто возьмет его часы на время болезни. Придется между другими преподавателями раскидать… Эх, ладно! Выздоравливайте, Илона Сергеевна! И возвращайтесь к нам поскорее!
— Спасибо, Лара. А в какой он больнице? Я бы хотела его навестить, как только смогу нормально передвигаться.
— В Центральной городской, если я не ошибаюсь. Я могу позвонить и уточнить!
— Не нужно, я сама. Еще раз спасибо! — отложив телефон, Илона поднялась и отправилась в ванную.
Да, походка пока далека от идеальной, но сегодня ноге значительно лучше. Можно еще раз просмотреть книгу, а затем отвезти ее в архив. Не валяться же весь день дома, в конце концов!
«Поговорю с работниками архива, а потом, если время останется, заеду к Николаю Петровичу. В его возрасте нужно быть внимательнее к здоровью!» — думала Илона, наливая чай.
Позволив себе позавтракать в нормальном, размеренном темпе, а не наспех, как перед работой, Илона вернулась к метрической книге. Она лежала там же, на столе, где оставил ее вчера Дима. И сидел он вот в этом самом кресле, где сидела сейчас Илона, перелистывал страницы, смотрел через вот эту лупу… И что? Ну, подумаешь, поцелуй, ничего не имеющий под собой! Не стоило им вообще целоваться, ибо теперь она переживает из-за ерунды. Да и подобные страдания скорее подошли бы девочкам, вроде Кристины, а ней ей!
Так, достаточно! Выдохнув, Полянская открыла книгу на последних записях. Что-то с ними было не так, но что? Она вновь начала их внимательно просматривать. Ну и почерк! В некоторых местах разобрать слова невозможно даже с лупой, только даты более-менее понятны.
Стоп! Даты! Метрические книги отменили после 1918 года, а здесь она велась вплоть до 1951 года. То есть еще тридцать с лишним лет! Кто и зачем продолжал это делать? По привычке? Для порядка? Ну ладно год или два… Но тридцать?! Впрочем, и сами записи начали носить несколько иной характер. Видимо, после реформы стали заносить сведения в свободной форме.
— А вот последние заметки сделаны одной и той же рукой! — произнесла Илона вслух. — И написано довольно разборчиво… И подпись даже имеется: «Диакон Иннокентий». Что же с тобой случилось потом, Иннокентий?
Итак, разделы о крестинах и бракосочетаниях после восемнадцатого года не обновлялись, а вот о смерти — да. И опять этот символ богини Мары возле имен пожилых людей. Только здесь уже не «от замёрзнутия», а от…
— Умерщвлен… Умер не своей смертью, — прочла Илона. — Что это значит?
В графе «место смерти» стояло «в больнице». Еще интереснее! Неужели кто-то умирал там насильственной смертью, а некто Иннокентий фиксировал это в своей книге?
Нужно срочно все разузнать. Это весьма интересно, и, возможно, пригодится в работе.
Городской архив располагался относительно недалеко, и можно было бы прогуляться пешком, но не в такую погоду и не с больной ногой! Так что лучше на такси. Прижимая плотный пакет с книгой к груди, Илона осторожно двинулась от подъезда через двор к улице.
Из стоявшего неподалеку автомобиля вышел высокий человек в глубоко надвинутом на лицо черном капюшоне, показавшийся Илоне очень похожим на… Впрочем, что ему тут делать? Не хватало еще, чтобы он ей начал грезиться в каждом прохожем! Выдохнув, она продолжила свой нелегкий путь, а человек тем временем поравнялся с ней.
Сомнения снова вернулись, едва она заметила, что он так же медленно шагает рядом с ней и не обгоняет. Если это все же Масленников, то что ему нужно? А, может, просто случайный человек хочет что-то спросить?
И в тот самый момент, когда она решила взглянуть на незнакомца, последовал резкий толчок, и Илона полетела на замерзший асфальт, а ее книга осталась в руках у нападавшего. Не теряя ни секунды, он метнулся обратно к своей машине и быстро уехал. Все произошло настолько стремительно и неожиданно, что она не сразу пришла в себя.
— Эй! — крикнула ему вслед Илона, да куда там.
Ни номеров, ни модели она распознать не успела. Кажется, это был серебристый седан. «Вольво», «киа», «хёндай»? Кое-как поднявшись, Илона доползла до скамейки и, тяжело дыша, принялась звонить в такси, чтобы отменить вызов, а затем в полицию.
— Да, на меня напали возле собственного подъезда. Ограбили. Забрали ценный архивный документ!.. Я только видела, что он сел в машину… Лицо — нет. Оно было скрыто капюшоном.
Скорее всего, этот звонок ничего не даст. Илона, теряя терпение, ответила на последние вопросы дежурного инспектора и положила трубку.
Черт знает что! Кто мог знать, что книга у нее, и кому она могла понадобиться? Знал об этом только Масленников… Кому он мог рассказать? Хм… А что, если это он сам? Нет, вряд ли он стал бы использовать подобные методы, чтобы заполучить книгу, хотя рост, комплекция, черный капюшон — все это очень сильно на него смахивало. Дабы не мучиться необоснованными подозрениями, нужно ему позвонить и все выяснить.
Длинные гудки. Никто не отвечает. Ладно…
Стиснув зубы от боли и злости, Илона отряхнула испачканную при падении одежду и приготовилась ждать приезда полиции.
***
Двое уставших полицейских несколько раз прошли весь путь от места, где стояла машина преступника, до места нападения и обратно, сделали какие-то фотографии и задали уточняющие вопросы, типа «не заметили ли вы еще чего-нибудь необычного?». Но на это Илона лишь отрицательно покачала головой. О своих подозрениях она пока решила промолчать. В конце концов, это всего лишь ее домыслы, основанные на том, что только Дима Масленников знал про книгу. Больше никто. И нападавший был очень сильно на него похож!
— Хорошо, Илона Сергеевна, мы с вами свяжемся по ходу расследования, — полицейские сели в машину и умчали, а Илона в полной растерянности снова отправилась домой.
Позвонила Кристина.
— Мам! Ты слышала последние новости? — голос дочери дрожал от волнения.
— Какие? Я только знаю, что сегодня ты должна была выступать на конференции. Как все прошло?
— Об этом потом! Мам, Дима сегодня написал в своем Инстаграме, что его ограбили! Представляешь? Какое после этого у него останется впечатление о нас и о нашем городе?! — Кристина печально вздохнула.
— Как ограбили? Где? — в свете сегодняшнего нападения подобное сообщение заставило Илону насторожиться.
— Он выложил фото своего гостиничного номера, где все разбросано, и написал под ним, что сегодня неизвестные проникли к нему, перевернули все вверх дном, забрали дорогущую технику вместе с отснятым материалом. Ну и, мол, не так жалко камер, как карт памяти с видео… Я всегда говорила, что Старославль — отстой и быдлоград!
— Кристина! — одернула ее Илона. — Зачем так грубо?
— Ну а как еще? Человек приехал работать и нарвался на воров! Фу! — Кристина презрительно фыркнула. — А, кстати, мам… Там был еще один пост у него в Инстаграме, — в голосе девочки зазвучали обиженные нотки. — Про какую-то книгу, которая была найдена доцентом Полянской Илоной Сергеевной в заброшенной церкви рядом с кладбищем. Ты не говорила, что снова с ним встречалась. Почему, мам?