Меня как ни одень, а с валютной проституткой не спутаешь, подумала я.
— Денег не считали, — продолжала старушка с осуждением. — И друзья у них богатые были. А как муж под машину попал, все куда-то подевались. «Мерседес» их увезли.
Я молча встала и пошла за «мадам», решив не ввязываться в разговор во дворе, — все, что можно было из него узнать, я уже узнала.
Подойдя к двери квартиры, я задумалась. Звонить или нет? Впрочем, поздно отступать.
Однако когда она открыла дверь и я увидела выражение ее лица, то сразу поняла, что отступать никогда не поздно. Она смотрела куда-то за меня совершенно пустыми глазами, не проявляя интереса к моей персоне.
Я уже хотела извиниться и сказать, что ошиблась квартирой, как вдруг мне что-то померещилось в ее глазах. Кажется, отчаянный страх. Ну уж нет, теперь я просто так не уйду!
— Я надеюсь, что вы мне поможете, — вежливо начала я и сделала шаг вперед, заглянув в прихожую. — У меня тоже…
Я собиралась рассказать, что у меня тоже пропал муж, чтобы выудить у нее хоть какие-нибудь подробности, но она недоверчиво прищурилась. Прищурилась и неожиданно сильно толкнула меня обеими руками. Так и не закончив фразы, я вылетела из квартиры и впечаталась спиной в стену. Хорошо еще, что не скатилась с лестницы!
— У меня ничего нет, — без выражения сказала она, глядя в пространство. — И я ничего не знаю.
Дверь захлопнулась.
Ошарашенная, я все еще стояла, прислонившись к стене, и пыталась разговаривать сама с собой.
Мадам боится. Так боится, что даже вытолкнула меня из квартиры. Что же ее напугало?
Ее муж попал под машину в очень сомнительном месте. Туда добраться без машины сложно, его машина там не обнаружена. А машина у него была, и какая! Возникает вопрос: как и зачем он оказался на месте происшествия?
— Что же из этого следует? — спросила я за воображаемого следователя. — А то, что это не несчастный случай! — ответила я ему. — Его не просто сбила машина. Его похитили и убили. А потом бросили на дороге.
Письмо, показавшееся вначале глупым розыгрышем, теперь предстало передо мной в новом, ужаснувшем меня свете.
На следующий день я забрала «Защитника» с вещами, и мы поехали. Светило солнышко, мой Защитник рассказывал о своей спортивной карьере и женщинах, а я ломала голову, думая, чем его кормить.
По пути мы проехали деревенский магазин, где под объявлением «хлеба нет» сидело полдюжины колхозных механизаторов и злобно таращилось на мою машину. Сказать, что они не любят фермеров, значит ничего не сказать.
В этот момент Защитник положил руку на мое колено. Я вздрогнула и сильнее нажала на газ. Машина дернулась. Хорошо, что на мне джинсы. Интересно, что ему сказала Вика? Что он мне понравился, а я одинокая, слабая и беззащитная?
Вторую попытку, то есть попытку меня обнять, он сделал, когда я показывала ему свои владения. Что, так сразу и в постель?! Маньяк! Да лучше я ему заплачу!
Я уже проклинала все на свете, всех мужчин, подругу и частную собственность, когда Защитник заявил, что хочет есть.
— Сейчас хлеб испечем, — сказала я ему, вспомнив деревенский магазин. — Иди топить печку.
Через час весь дом был в дыму. Огонь в печи упорно не хотел гореть.
«Печь топить — это тебе не баб в постель тащить, — констатировала я про себя. — Тут еще и соображать надо!»
Наконец Защитник сдался, кашляя и вытирая слезы. Похоже, печь он видел первый раз.
— Что, дым попался упрямый? Никак не желает идти в трубу? — невинным тоном спросила я.
Защитник надулся. И тут он впервые посмотрел на меня с пониманием. С пониманием, что ночевать ему придется в другой комнате.
Как обычно, я проснулась в шесть часов утра. Мне показалось, что Защитник раньше десяти не встанет. Я оставила ему завтрак и записку и отправилась на прополку.
Почему-то в сельском хозяйстве больше всего сил отнимает борьба с сорняками. (Конечно, если не считать борьбу с бюрократами.) Я даже стала высевать мою траву рядами, чтобы удобнее было полоть. А в такую засуху, как этим летом, придется еще и поливать.
Вернулась я около десяти. Было душно, все живое попряталось от жары. Птицы давно перестали петь. Но Защитник еще спал. Под его мощный храп можно было вынести из дома абсолютно все, включая и меня, а он бы и ухом не повел. Ни ухом, ни рылом, ни чем-нибудь еще. Хорош защитник! Впрочем, все равно другого негде взять.
Я с досадой посмотрела на свои руки: от мозолей даже перчатки не спасали. Зато во время работы я еще раз обдумала ситуацию. Теперь мне нужно было ее обсудить. И я пошла к Мите, прихватив свеклу и морковь. Если объединить наши огороды, можно сварить неплохой борщ, чем я и занялась.