Всю свою жизнь я опасался, что кто-то захочет выйти за меня из-за моих денег. Я видел этапы переговоров между моим отцом и Хэнсоном Эллсвортом, когда обговаривались детали помолвки Крю и Скарлетт. В газетных сплетнях подробно рассказывалось о том, как мало Кэндис получила после того, как ее брак с моим отцом распался, и как, конечно, Артур Кенсингтон защитил свои активы. Конечно, мало для Кенсингтонов — много для всех остальных. Последнее, что я знаю, Кэндис живёт во Франции, обеспеченная на всю жизнь.
В моем мире брачный контракт важнее, чем количество карат в кольце. Реальность такова, что большинство браков распадаются. Разумно и ответственно готовиться к такому результату, несмотря ни на что.
Умный и ответственный — вот два прилагательных, которые большинство людей использовали бы, описывая меня. Также богатый. Я очень, очень богат.
И что я сделал?
Я женился без брачного контракта.
ГЛАВА 7
ХАННА
Разворачивается шестой комбинезон, вызывая возбужденные разговоры вокруг себя.
Я делаю глоток мимозы, состоящей из апельсинового сока. Мой организм все еще восстанавливается после пятничного вечера. От количества выпитого алкоголя и шокирующего открытия, что я вышла замуж за Оливера Кенсингтона.
В любых романтических отношениях, в которых я когда-либо была, всегда чего-то не хватало. Что-то сдерживало меня. Недостаток доверия, или недостаток страсти, или отсутствие интереса, кто знает.
А потом я вышла замуж в Вегасе за мужчину, которого знаю меньше двенадцати часов. Это было бы забавно… если бы это не было обязательством, которое могло иметь катастрофические последствия.
Сидеть и смотреть, как моя невестка открывает разные версии одного и того же подарка, которые ей подарили, — потому что я знаю, что комбинезоны — популярный подарок на вечеринку в честь малыша, но не думала, что они будут настолько популярны, — кажется далеким от того гостиничного номера в Вегасе.
Но по мере того, как день воскресенья приближается к ночи воскресенья, невозможно полностью игнорировать то, что произошло. Я пообещала Оливеру, что позвоню ему завтра, и я никогда ничего так не боялась, как этого.
Я не понимаю, как это произошло. Мы с ним… поженились. Отдельные моменты той ночи такие четкие, а остальные — сплошное размытое пятно.
Я помню разговор с ним в баре отеля. Момент, когда я подумала, что он собирается поцеловать меня. И момент, когда он действительно поцеловал меня, навсегда запечатлелся в моем мозгу. Мы выпили в баре. Поиграли в казино и восхитились видом на город. После этого все начинает становиться более размытым. Но нигде, насколько я помню, нет ничего, связанного со свадьбой. Ни часовни, ни священник а в виде Элвиса.
Мы получили свидетельство.
Обменялись клятвами.
Я не могу понять, как два человека, настроенные против брака, вообще поженились, не говоря уже о том, чтобы пожениться друг с другом. Я не думала, что в мире достаточно алкоголя, чтобы заставить меня сказать «да» парню, которого я едва знаю.
Но по какой-то причине я это сделала.
И он брат Крю, что делает все еще хуже. Мне неловко — и стыдно — за то, как все закончилось между мной и Крю.
Крю никогда не упоминал при мне своего старшего брата. Я могла бы догадаться, что они не близки, основываясь только на этом, но Оливер подтвердил это вчера, заявив, что на самом деле у них не такие близкие отношения.
Интересно, эта холодность друг к другу по их собственному желанию или из-за привычки. Ничто из того, что я знаю о Крю, не дает представления о том, какой он брат. И я ничего не знаю об Оливере, и точка.
— Скажи мне, что ты не купила такой же, — говорит Рейчел, наклоняясь слева от меня.
Я бросаю взгляд на Эйприл, которая разворачивает коробку, покрытую знакомой розовой бумагой.
— Женщина в магазине посоветовала, — шепчу я в ответ. — Он милый! На нем утята!
Моя сестра смеется, а затем пересаживается обратно на свое место.
— Спасибо тебе, Ханна! Он восхитителен. — Эйприл передает маленький желтый комбинезончик ожидающему Эдди, который аккуратно складывает его и добавляет к пакетам с подарками, которые они уже посмотрели. Моя мама, сидящая рядом с ним, послушно подписывает письма-благодарности за подарки.
Я встаю и подхожу к своей невестке, чтобы обнять.
— Не за что. Я не могу дождаться встречи с ним или с ней.
— Я не могу дождаться, когда перестану быть беременной, — отвечает она, потирая свой раздутый живот.
Я улыбаюсь, игнорируя странную боль в груди. Внезапно мне кажется, что все, кого я знаю, остепенились. Обручились или объявили о беременности. Каждый раз, когда я захожу в социальные сети, каждый второй пост — это объявление. Даже Рози, которая годами не бегала от парня к парню, сейчас в серьезных отношениях.