На вершине самой высокой воронки есть смотровая площадка, откуда открываются виды на все извилистые тропинки, по которым мы только что прошли. Оливер прислоняется к перилам, глядя вверх, а не на что-либо из нашего непосредственного окружения. Последние штрихи заката меркнут, тускнеют, как умирающая лампочка.
— Я всегда думал, что было бы круто быть астронавтом, — говорит он, изучая небо.
— Ты не страдаешь клаустрофобией? — Я тоже запрокидываю голову назад, так что наблюдаю то же самое зрелище.
Он смеется.
— Что-то есть в космосе… таинственное. Опасное. Масштабное. То, что ты делаешь, не кажется таким уж важным. Бьюсь об заклад, здесь все выглядит очень крошечным.
— Я не могу представить тебя астронавтом. Они не носят костюмы. — Я дергаю его за пиджак свободной рукой. — По крайней мере, их скафандры не выглядят как костюмы.
Оливер улыбается.
— Мой папа тоже не смог. Он быстро отмел эту идею. Но моя мама отвезла меня в Космический центр в Хьюстоне.
— Звучит мило. — Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы остановить поток вопросов, которые хотят выплеснуться наружу. Оливер не говорит о своей матери, я заметила.
— Так и есть. Но в то же время это было отчасти бессмысленно. Мы с ней оба знали, что я пойду в бизнес-школу, а затем буду работать в «Кенсингтон Консолидейтед».
Я киваю, все еще глядя в небо.
— В колледже я специализировалась в архитектуре наряду с бизнесом. Потратить еще три года учебы, чтобы получить степень магистра, казались мне не очень привлекательными, когда я заканчивала бизнес-школу. Начать работать на моего отца было проще, так что это то, что я сделала. И я возвращалась в тот момент снова и снова, но все равно не двигалась вперёд.
— Я рад, что ты подал заявление. Не удивлен, что ты поступила.
Я улыбаюсь, впитывая его веру. Это приятно. Неожиданно.
— Я еще не сказала своему отцу. Только тебе… и моей лучшей подруге Рози.
— Это она сказала тебе посоветовала подать заявление?
— В некотором смысле. Больше всего она хотела поговорить о тебе.
— Ты рассказала ей о нас?
— Я рассказала ей, что мы поженились. Ни… чего другого.
Он ничего не говорит.
— Она никому не скажет.
Я думаю, именно это его и беспокоит, пока он не спрашивает:
— Почему ты больше ничего ей не рассказала?
Простым и понятным ответом было бы то, что я не хотела объяснять, почему я проводила время со своим будущим бывшим мужем. У меня нет объяснения.
— Я не хотела.
— Ты рассказала ей о Крю?
Я киваю.
Оливер отводит взгляд, тусклый свет освещает его сильный профиль. И я понимаю, что он неправильно понял.
Я подхожу ближе, наслаждаясь теплом его тела. Любое тепло от солнца быстро исчезает.
— Это не то, что я…
— Нам пора ужинать.
Оливер направляется к выходу. После короткой паузы я следую за ним.
Я должна испытывать облегчение от того, что он не дал мне шанса объясниться. Обнажиться больше, чем я уже обнажила. Признать, что он что-то значит для меня.
Но это не так.
ГЛАВА 20
ОЛИВЕР
Я просмотрел достаточно фотографий интерьера «Блэкбёрд», размещенных в социальных сетях, чтобы знать, чего ожидать, когда мы войдем внутрь. На данный момент это самый популярный ресторан в городе. Здесь нужно бронировать столик за несколько месяцев. Или сказать правильную фамилию.
Глаза Ханны расширяются, когда она оглядывает узкое пространство. Он тускло освещен и романтичен, кирпичные стены увиты сочной зеленью, а проволочные корзины наполнены вином.
— Добрый вечер. Вы зарезервировали столик? — спрашивает хостес, как только мы добираемся до нее.
— Кенсингтон.
Шок мелькает на ее лице, прежде чем она опускает взгляд. Я не оговорился, и я наблюдаю, как женщина осознает это.
Мне не нравится разбрасываться своей фамилией. Просьба об особом обращении вызывает у меня дискомфорт. Вызывает у других благоговейный трепет. Большинство людей знают меня только как Кенсингтона, и я пытался создать отдельную личность. Разница сегодня в том, что я хочу произвести впечатление на Ханну.
— Позвольте мне приготовить ваш столик, — говорит хостес, затем убегает.
Ханна поворачивается ко мне, затягивая пояс на пальто. Мы опустили руки, когда садились в такси, чтобы приехать сюда, и я скучаю по прикосновениям к ней.