Она поднимает взгляд, когда я сажусь на стул напротив нее, беру ее стакан с водой и делаю небольшой глоток.
— Это было быстро. Я полагала, у него будет более длинный список причин, по которым тебе не следует ужинать со мной.
Я издаю смешок, прежде чем беру свое меню.
— Это было по работе. Ты любишь морские гребешки?
— Ты когда-нибудь испытывал чувство вины из-за того, что богат?
Я приподнимаю бровь, застигнутый вопросом врасплох. Это часто случается с Ханной. У нее есть склонность задавать мне вопросы, которые не возникают ни у кого другого. Большинство людей просто шепчутся о моем собственном капитале с завистью в голосе и долларовыми знаками в глазах.
— Спрашивает девочка, выросшая в особняке в Монтесито.
Ханна закатывает глаза.
— Это деньги моих родителей. И они оба выросли в семьях среднего класса. Они заплатили за колледж, но потом я была предоставлен сам себе.
— Я чувствую себя недостойным этого, — говорю я. — Я просто извлекаю выгоду из того, что уже было построено кем-то другим.
— Так вот почему ты всегда работаешь? Пытаешься почувствовать себя достойным?
— Возможно, отчасти в этом все дело. Остальное в том, что у меня больше ничего нет. Я не люблю ходить на вечеринки. Я иду на них с планом того, к кому мне нужно обратиться, и провожу дни исследований, чтобы точно знать, что им сказать. Когда я путешествую, это по работе. — Я заставляю себя улыбнуться, ненавидя то, как моя кожа покрывается мурашками от уязвимости. — Моя жизнь довольно скучна.
— А как насчет женщин?
Я приподнимаю одну бровь.
— Спроси мою жену.
Даже при слабом освещении ее щеки явно покраснели. Я не уверен, стоит ли мне снова упомянуть Куинн или оставить эту тему в покое. Я имел в виду то, что сказал Ханне ранее, мне не следовало с ней встречаться.
— Ты когда-нибудь был влюблен? — спрашивает она.
Я качаю головой, но движение менее уверенное, чем было бы пару недель назад.
— Некоторое время я думал, что эта часть моей жизни была полностью распланирована. Я много развлекался в старших классах и на первом курсе колледжа, бунтуя против этого единственным доступным мне способом. После окончания школы было несколько женщин, которые продержались дольше пары недель, но их было немного. По мнению большинства из них, я слишком много работал.
Ханна полуулыбается.
— Представляю.
— Добрый вечер. — Появляется официант, ставящий на стол корзиночку с хлебом и поднос с оливковым маслом, посыпанным разноцветными специями. — Я Стив, и я буду вашим официантом сегодня вечером. Могу я предложить вам двоим что-нибудь выпить?
Ханна заказывает коктейль, а я прошу виски. Наш официант говорит, что скоро вернется, затем исчезает.
— А как насчет тебя? — Спрашиваю я, как только он уходит.
Она берет кусок хлеба и отламывает кусочек, прежде чем обмакнуть его в масло.
— Я никогда не была влюблена. Мои последние отношения были своего рода экспериментом, чтобы посмотреть, что произойдет, если я приложу усилия. Он жил в Сан-Диего, и из-за расстояния и его графика работы в команде я видела его не так уж часто. Меня это не беспокоило, что должно было стать моей первой подсказкой. Я думаю, что я просто ущербная, когда дело доходит до таких вещей. — Ханна приподнимает плечо, опускает его, а затем отправляет хлеб в рот.
— Ты не ущербная.
— Ты не скучный.
Я слегка улыбаюсь, скрывая, как много значат для меня эти слова. Потому что я чувствую это, большую часть времени.
— Чем все закончилось?
Я предполагаю, что она говорит о Деклане, парне, которого Эдди упомянул в баре. Когда она ерзает на своем стуле, я знаю, что я прав.
— Он, э-э, сделал предложение.
— Вау.
— Да. — Она вздыхает. — Он назвал меня нескончаемым испытанием.
— Итак, захватывающе?
Ханна улыбается.
— Я думаю, подразумевалось больше то, что я была утомительной. Оно того не стоило. Очевидно, что между нами все закончилось не очень хорошо.
— Он был неправ, Ханна.
Она кивает, опуская зрительный контакт.
Наши напитки появляются секундой позже, официант быстро ставит их на стол и убегает, пообещав вскоре вернуться, чтобы принять заказы на ужин.
Я беру стакан с виски, поднимаю его и наклоняю к ней.
— За поступление в архитектурную школу.
Ханна прикусывает нижнюю губу, прежде чем поднять свой бокал. Кроваво-оранжевый напиток колышется.
— За «Томпсон & Томпсон». — Она делает паузу. — Или ты уже заключил другую сделку, которую я пропустила?