Анна Ленская. Не ждуля
Детство
Я девочка из маленького отдаленного уголка России. Семья обычная, среднестатистическая. Родители познакомились в далеких девяностых.
Сладким и беззаботным детство не было, так сказать, ну такое немного пресное. Года три мы прожили у родителей отца в трехкомнатной небольшой квартире с малейшим намеком на ремонт, под шикарными коврами на стенах – побелка, под паласом – голый бетон.
Благодаря брату мамы у нас появилась комната во вьетнамском общежитии секционного типа. Общага, она везде общага: пошарпанные стены в коридорах, основная масса соседей асоциальна.
Мы переехали, жили втроем в одной комнате. Мой уголок был за шкафом, а готовили мы в секции. По соседству с нами проживали два семьи и одинокая бабушка-пенсионерка.
К большому счастью, у нас был свой собственный туалет, который закрывался на ключ. Представьте, вы проживаете на одной территории в составе десять человек и у каждого свое понятие о чистоплотности. Раковина была своя, как-то так завелось изначально, что пользуемся ей только мы.
Душ, к сожалению, был общим. Такое зрелище не для слабонервных, оставлять мочалки и полотенца крайне не рекомендовалось, с ними могло произойти неожиданное. И да, иногда приходилось прям планировать свой поход в душ.
Был у нас сосед, допустим, звали его Валерка, все настоящие имена по понятным причинам изменены.
Родители у Валерки были алкоголиками со стажем, как человек мальчик был хороший, мы даже дружили.
Возвращаемся мы одним вечером домой с родителями, открыть комнату не можем, ключ застревает, просто не заходит, оказывается, в замок были вставлены спички. Не помню, сколько мне было лет на тот момент, но в школу еще не ходила, стою я, значит, злая, слушаю обо всем происходящем, как соседский мальчик рассказывает, что приходил к ним Валерка, хотел вскрыть нашу комнату. Я просто пулей разворачиваюсь, иду во двор и на весь двор начинаю орать на Валерку, мол, как он мог, захотел вскрыть наше с родителями жилище. Ничего внятного я не услышала, оно и понятно. Вот с такой неудачи у Валерки началась карьера домушника.
Я дружила с мальчиком из соседней комнаты, к которому как раз таки и приходил Валерка, он был старше, оберегал меня как сестру, вместе ходили в школу. К слову, сосед мне очень нравился, не взаимно, конечно, я даже представляла, как мы поженимся, когда вырастим. Невзаимная симпатия прошла быстро. По последним новостям, сосед стал лютым наркоманом.
Продолжая историю о домушниках, одной ночью сидим мы в секции, слышим звук ножовки, подкрадываемся ближе к входной двери (между дверью и стеной был свободный промежуток, но замок функционировал нормально, то есть было видно, закрыта дверь или нет), смотрим – ножовка туда-сюда ходит, мы с соседом будим родителей, начались разборки, больше мы этого кадра не видели и замок поменяли.
Двор у нас был невероятно дружный. О, этот кайф, когда выходишь во двор, а там тебе рады все, такая большая банда. И «штабики» строили, и водой обливались, и конфеты делили, помню, даже голубей выхаживали.
Был период, когда в нашем районе завелось несколько онанистов. Нашу банду это завораживало.
Возле одного из домов стоял домик, который предназначался для благоустройства места выброса мусора, внутри домика стояли контейнеры, и да, замечательный домик полюбился местным бомжам и онанистам.
Просто представьте картину: вам в пределах шести-семи лет, вы гуляете по району, поворачиваете голову на мусорные контейнеры, а там стоит дядя, полностью оголенный, с красной лентой на том самом месте. У нас с такими разговоров не было, в ход шли камни. Одного мы знали в лицо, взрослый мужчина проживал в одном из местных домов, ходил с нами по одним и тем же улицам, в магазины, никогда пьяным замечен не был, видимо, в какой-то момент жизни его психика дала сбой.
Во взрослом возрасте не раз обсуждали данную тему с товарищами, кто проживал в соседних районах города, все очень удивлялись.
Школа у меня была соответствующей. Район один из опасных в нашем городе. В первом классе мы с подружками ходили после уроков в качестве зрителей на «стрелки», старшеклассники дрались стенка на стенку. Когда мы подросли, и нас «стрелки» не обошли стороной. Основная масса учеников вела асоциальный образ жизни как за пределами школы, так и в ее стенах. Курить на переменах было в пределах нормы, распивать спиртные напитки тоже, а кто посмелее, употреблял запрещенные вещества в туалетах. Не буду говорить, что никто не реагировал, учителя вызывали родителей, ходили по домам, проводили беседы. Я даже рада, что, находясь в таком обществе, все это обошло меня стороной.
К слову, у меня были одноклассники из интерната, были и те, кто приехал доучиваться после Юхты (сидели в основном за кражу и разбой). Одним из одноклассников была моя неразделенная любовь – Артем. Артема я заметила еще в детском саду.
Артемка из хорошей семьи, простой парень, умный, спокойный, не отвечал мне на чувства до класса пятого, а я ждала, что еще вот-вот – и его сердце оттает. Я бросила все попытки завоевать это холодное сердце, как оказалось уже после окончания школы, Артем питал ко мне сильную любовь, но боялся. С Артемом у нас могла получиться хорошая, крепкая семья, если бы он проявил настойчивость. Наши бабушки были подругами, родители общались между собой. Это тот человек, которому я доверяю, как себе. Сейчас мы в дружеских отношениях, живем по соседству, Артем женился.
Вернемся к моей семье, отец стал много работать, выкупили две комнаты у соседей, у меня появилась своя целая детская комната, появилась полноценная кухня. Прожили мы так недолго, нам пришлось переехать назад к бабушке, чтобы родители могли сдавать комнаты и накопить на квартиру. Переезжали мы так несколько раз, проживать большой семьей у нас не получалось.
Была у меня подруга детства Лола, жили по соседству в общежитии на разных этажах, ходили в один садик, обе думали, что дружба навек.
У Лолы мать – выпускница детского дома, хорошая женщина, отец заядлый наркоман. С Лолой мы были те еще оторвы.
Помню, лазим по гаражам, видим, мужики стоят внизу, а рядом микроавтобус, конечно, появился соблазн обкидать мужиков камнями. Кидаем, довольные, в моменте мужик нас замечает и бежит в нашу сторону, мы прыгаем с гаражей, бежим. Лет нам было всего ничего, лет семь, навстречу шел молодой парень, мужик кричит ему: «Лови девчонок», парень растерялся, не словил, но нас догнали. Неизвестный забрал шапку у Лолы, сказал, мол, мать приведешь – отдам. Мы героически никому об этом инциденте не сказали.
А сколько раз мы выбегали с автобуса, не заплатив, я даже не могу сосчитать.
С Лолой мы не раз практиковали слежку за приглянувшимися нам парнями, а что, нам весело, а им – не знаю.
Первый класс, увидели мы парня, понравился, потом оказалось, у него и друг симпатичный, ну а что, выследили, где живут. Ходили после школы за ними несколько раз, даже одного квартиру узнали, и мама его нас в гости позвала. Мы в шоке, так далеко мы не думали. Решили, что основания для слежки отпали.
С Лолой мы по итогу разругались, причиной стала девичья зависть, у меня появился компьютер, велосипед, часто новая одежда, а у Лолы нет. Когда моя семья решила переезжать, Лола совсем разгневалась, стала распускать про меня слухи различного характера, пыталась настроить против меня класс, а потом и вовсе перешла в другую школу.
Класс настроить у нее все-таки получилось, часть сильной половины класса почему-то решила, что должна продолжать издевки.
С Лолой спустя несколько лет, скрипя зубами, начали общаться, возраст, переоценка ценностей помогли справиться с такой нелегкой задачей. А вот с сильной частью класса у нас не срослось. Парни писали неоднократно, извинялись, но, увы и ах, я человек злопамятный, плохое отношение к себе не забываю, к тому же конкретно с данными ребятами конфликта у меня никогда не было, но именно их рукописи обо мне блистали на стенах всей школы. Изначально это было мелом, потом в ход пошел баллончик с краской. Рисовали разное, оскорбительные слова с указанием моей фамилии, а один раз вообще написали обо мне в подъезде, где меня все знали. Я даже знала, кто автор, пришлось взять банку с краской, подняться этажом выше и разукрасить стены возле квартиры обидчика.