Из нянек я смогла выделить одну женщину, весьма необычную по меркам местных. В ней текла северная кровь, и ее кожа практически не поддавалась влиянию солнечных лучей. Хоть и не сказать, что местные были прям черные. Нет, просто загорелые, смуглые. А эта женщина на их фоне выделялась.
Лет ей, по моим меркам, было не больше сорока. Крепкая, нетолстая, чаще молчаливая, а если что и говорила, то только по делу.
Во взгляде Интены не было особого преклонения или желания угодить ради собственной выгоды. Нет, ее взгляд был наполнен спокойствием и уважением. Я симпатизировала ей еще и потому, что она явно любила детей. Илья совершенно точно это чувствовал. Потому что в ее руках довольно быстро успокаивался, легко давал себя перепеленать и не выглядел недовольным или грозным.
Чутье подсказывало, что на такую няньку можно положиться. Она ни за какое золото мира не навредила бы своему подопечному.
Вторым человеком, на которого пал мой взор, стала довольно молоденькая девушка, явно взятая в замок недавно и приставленная ко мне в личные служанки. Простоватая, миловидная, с легким акцентом, чем-то смахивающим на украинский говорок. Во всяком случае, некоторые слова для меня звучали именно так. А уж коронное гхеканье…
Наверняка местные называли такой говорок иначе. Но меня он особо не волновал. А вот личные качества девушки, характер, а также ее семейные обстоятельства…
Люси была очень наивная и вместе с тем невероятно добрая. Конечно, зашуганная более старшими товарками, но смотрящая на меня, как на некое божество. Это не то чтобы льстило, это открывало простор для манипуляций. Как и тот факт, что девочка была сиротой.
Исподволь я расспрашивала слуг об их житье-бытье. Чем славится герцогский край, что растет на полях, чем радуют плодовые сады, какова земля… Какой климат, насколько суровы зимы…
Если Стейзи это было безразлично, то мне информация требовалась позарез. Я должна была знать, что здесь произрастает, каков размер получаемого урожая, чем и кто торгует, как обстоят дела с кузнечным, гончарным, стекольным мастерством, какой скот держат, чем кормят, достаточно ли лугов для выпаса…
Меня интересовало абсолютно все. И в разговоре я всегда давила на тщеславие и гордость собеседника, мимоходом хваля другие области страны, которые были знамениты тем или иным мастерством. Спасибо начитанности Стейзи, которая тоннами поглощала местные легенды и мифы не только о прошлом этого мира, но и о чудесных безделушках, что привозились на столичную ярмарку.
Расспрашивала, мотала на ус и думала о том, что герцог все-таки идиот. Обладая такими землями (лесостепь, десять подвластных деревень), местами с очень плодородной почвой (чернозем!), он использовал не все, а максимум одну треть. А ведь можно было развернуться! Да так, чтобы сделать герцогство самым процветающим и приносящим невероятный доход. Только эта зараза совершенно не хотела вкладываться в своих людей. Боже, да тут большинство жило в соломенных домах, обмазанных глиной, а мясо едало лишь по большим праздникам! Это вообще как? При том, что леса для строительства домов было полно!
Не положено, герцог вырубает на продажу… Идиот! И скот на продажу… Да лучше б стерлядь свою рыжую продал, больше толку было бы!
А налоги — вообще отдельная песня…
Чтобы что-то иметь, нужно вкладываться, вкладываться и еще раз вкладываться. Чем лучше будут жить крестьяне, тем больше они будут пахать. Когда есть надежность, стабильность — есть и будущее. И тогда уезжать никто не захочет, и детей будет растить в любви к герцогу, молясь о его благополучии…
Я слушала слуг и думала о том, что при таких темпах разбазаривания ресурсов и особо наплевательском отношении герцога к своим людям, моему сыну останутся лишь головешки. Если, конечно, король в свою пользу земли не отберет (не зря же мужа из столицы погнали, ой не зря). Да, это последние пять лет муж безвылазно сидел в замке, а до того в столице шиковал. Наезжал раз в год, деньги собирал и отчаливал… Какое ему дело до тех, кто от него зависит? Он же герцог! Царь и бог! Тьфу!
Вздохнула и отошла от колыбели.
Что бы я ни думала о герцоге, а мне с ним жить. Желательно — не до моей смерти. А разводов тут и вовсе нет. Во всяком случае, Стейзи о них было неизвестно.
Жаль, конечно. Было бы неплохо объявить герцога умалишенным (а какой он после всего, что творил с законной супругой?) и взять управление герцогством на себя.
Мечты-мечты… Однажды они могут стать явью. Уж я к этому и руку приложу, и все усилия.
А пока…
— Идемте, — негромко приказала я.