Герцог, повинуясь общепринятым нормам, пожал руку Бетхора и невозмутимо произнес:
— Я тоже рад знакомству, лорд, однако с этого момента ситуацию под контроль беру я, а не вы. По-моему, и так очевидно, что вы не в силах обеспечить должную безопасность гостьям, съехавшимся на отбор.
Лицо блондина перекосило от нескрываемой обиды. Он было собрался возразить что-то, но, скорее всего, осознал, с кем имеет дело, ну, или же признал свой промах, и, поправ гордость, опустил руку.
— Я к вашим услугам.
— Хорошо. Тогда убедитесь, что в темнице достаточно стражи, на всякий случай. Если налетчик работал не один, и если он — важный объект в операции, то, возможно, его попытаются вызволить. Установите суточную охрану в корпусе невест, прикажите им и их родительницам не покидать комнаты до рассвета, и если они умеют, то пусть накладывают на свои покои защитные чары — лишняя предосторожность не помешает…
Герцогу не раз приходилось вести расследования государственной важности, и он в точности знал, что нужно делать в подобных экстренных ситуациях, чтобы не посеять панику среди гостей и членов императорской семьи.
Поэтому не упустил ни одной малейшей детали, давая указания лорду Бетхору и его подчиненным. Вскоре те отправились их выполнять, а Зегир присел на резную лавку, подпиравшую каменную стену рядом с дверью кабинета целителя, и погрузился в размышления.
Правда, обдумать ему ничего толком не удалось, так как по коридору разнесся топот бегущих ног, сопровождаемый громкими женскими всхлипами. Из темноты на свет горящих факелов вылетела родительница леди Наилии. Невысокая, стройная женщина, укутанная в банный халат, из-под которого виднелись кружева ночной сорочки, неслась со всех ног к Зегиру, на ходу смахивая слезы с покрасневших щек.
— Что с моей девочкой? — надрывно завопила она и кинулась к двери.
Герцог вежливо остановил даму, прежде чем та ворвалась в кабинет и помешала целителю.
— С леди Наилией все в порядке, но ей нужен покой. Давайте присядем, я вам все расскажу, — произнес герцог самым успокаивающим тоном, на какой только был способен, и, подхватив родительницу под локоток, отвел к скамье.
Женщина присела, промокнула слезы белоснежным платком и уставила вопрошающий взгляд на Зегира:
— Я вас слушаю!
Воин опустился на скамью, попытался застегнуть верхние пуговицы серого сюртука, оставленного ему одним из стражников, но так и не смог — одеяние эрийца ему было очень мало, стягивало мышцы рук и нижние ребра и просто-напросто не сходилось на широкой груди.
Оставив в покое сей несносный предмет одежды, герцог принялся посвящать старшую леди Ювиэль в подробности произошедшего. Правда, об одной детали все же умолчал.
Зегир не знал, как мать девушки отреагирует на новость о присутствии свободной магии в ее дочери. Ко всему прочему, он не имел понятия, где находится муж этой дамы, а ведь обычно все проблемы в семье напрямую решаются исключительно мужчинами. Даже во время торжественного бала не наблюдал никого из представителей сильного пола рядом с этой парочкой.
Поэтому на данный момент решил сохранить открывшееся ему в тайне. До тех пор, пока не убедится, что матушка леди Наилии встанет на сторону дочери и будет защищать свое дитя до конца.
Ведь жизнь юной девы с этого момента изменится раз и навсегда. Потому что свободные магессы очень сильны. И найти кандидата с подобным уровнем магического потенциала на роль мужа совсем не просто. Если мужчина хоть немного будет уступать невесте по силе, магия девушки поглотит беднягу, оставив от него один лишь прах.
Зегиру это известно лучше других. Его мать была свободной магессой и при этом заботливой, любящей женщиной. Однажды она поведала сыну всю правду о себе: о силе таких же, как она, об их тяжелой участи и даре благословения.
Матушка раскрыла ему многовековую, как руины древних городов, тайну: если такая женщина полюбит своего избранника всем сердцем, то его в момент близости ждет не смерть, а божественное благословение. Как случилось с отцом Зегира.
Древние верили, что свободные магессы — дочери бога Азорана, они способны творить чудеса и нести людям счастье. Однако после прихода к мировой власти эрийцев, весь Эльгот был перевернут с ног на голову.
Поверье древних переписали, свободных магесс прозвали страшными монстрами, исчадиями бездны. Принялись безжалостно истреблять. С тех пор девушки, рожденные со свободной магией, стали скрываться, всю жизнь пребывая в тени.