— А ты говоришь тебе больше нечего ставить, Джонатан? — с явной издевкой, передразнивая фамильярную манеру невесты, вмешался в разговор маркиз.
Достал сигару, закурил и выпустил кольцо дыма. Убедился, что теперь все внимание приковано к нему и продолжил говорить:
— Ставь на кон невесту, я поставлю твою фабрику.
У Селины сердце чуть не остановилось от слов маркиза. А рука сжала плечо жениха. Она очень надеялась, что в ней сейчас вдруг проснется какой-нибудь дар, способный испепелить оборотня одним лишь взглядом.
А злые шепотки сплетников усилились.
— Только фабрику?! — вдруг возмутился барон, толком не потратив на раздумья время, и убрал руку с ладони невесты. Вцепился тонкими пальцами в край стола и подался вперед с вызовом посмотрев на маркиза.
— И фабрику, и землю, и сбережения, — уверенно заявил он. — Все. У моей невесты прекрасная родословная и большое приданое.
«Посмотрите какие у леди Селины зубы, белые и ровные, а стать…» — вещал искаженный голос жениха в голове девушки.
Самые настоящие торги, как на ярмарке. А этот маркиз внимательно смотрит оценивающим взглядом придирчивого покупателя с ног до головы. Он скользил по телу змеей, холодной и липкой, и Селине стоило немалых усилий сохранить лицо в этот момент. Не разреветься, не упасть в обморок или не убить кого-то из двух славных джентльменов голыми руками.
Селина не желала верить в происходящее. Этого просто не могло случиться на самом деле. Не с ней.
«А это, вообще, законно?» — подал первую здравую мысль внутренний голос Селины.
Она зацепилась за нее, но будто в ответ за спиной послышался тихий разговор.
— А разве не запретили ставки на женщин? — спросил у кого-то незнакомый мужчина.
— Нет, если у мужчины официальное право, например, публично признанное «обещание жениться» или «право отца», «право опекуна», то все вполне законно, хотя на моей памяти такого давно не случалось.
— Вон оно что.
«Может, я перебрала вина? Как там сказала Магдалина? Пузырьки ударили в голову…» — пыталась найти оправдание происходящему Селина.
— Джонатан, — позвала она, голос отчего-то сел, став хриплым, во рту пересохло. — Ты серьезно?
Она с надеждой на благоразумие заглядывала в голубые глаза. Но что-то бесчувственное и расчетливое внутри подсказывало ей ответ жениха. Но молча смириться с происходящим она тоже не могла.
— Прости, Селина, но я не могу позволить себе потерять все, — ответил он, заглянув ей в лицо.
«Ты еще не все потерял. У тебя осталась я!» — хотелось прокричать девушке.
Глава 8
Поведение жениха, мягкость в голосе, когда просил извинения — ударили не хуже хлыста. Только воспаленный рубец остался не на коже, а на сердце.
Селина не понимала, как Джонатан умудрился проиграть все за час? Немыслимо. Почему, вообще, сел за один стол с маркизом? И главное, почему так легко рискует ею.
Селина не привыкла летать в облаках и строить в своем воображении то, чего нет. Но в отношениях с женихом, она, кажется, не сильно отличилась от своих сверстниц, для которых один лишний танец с джентльменом уже повод придумывать имена будущих детей, и верить в любовь до конца дней.
Сейчас она смотрела на профиль молодого человека и не верила, что знает его всю жизнь.
— Хорошо. Тогда играем. И галстук завяжи, дамы смотрят.
Равен согласился на условия Джонатана не выпуская сигару изо рта. Каждый нерв в теле Селины отвечал на звуки притворно ласкового голоса, словно сам дьявол говорил. Пробуждал в ней все самое низменное.
В голове Селины не укладывалось как какой-то преступник может вести себя с таким превосходством. И пусть ему вернули титул, это не отменяло его преступлений.
Конечно судя по модному дорогому костюму и уверенному поведению, в изгнании он жил далеко не в чаще леса отдавшись во власть своего зверя. А вполне в цивилизованном обществе.
Селина наблюдала как мужчины играли. Она не была плохо знакома с этой карточной игрой, и правил толком не понимала. Граф Вайтерлин всегда был равнодушен к азартным играм, а карты даже недолюбливал, считая их главными союзниками пороков. Как же он был прав.
«Боги, отец, его же удар хватит, — опомнилась Селина. — Первый выход в свет без него, и такой скандал».
Селина прикрыла ладонью глаза, надеясь, что какое-то чудо перенесет в другое место, страну. А лучше, вообще, — континент.
Но, когда открыла вновь — ничего не изменилось.
Игра была в разгаре. Джонатан нервно теребил волосы, снова расслаблял галстук, не отрывая бегающих глаз от своих карт. Маркиз вальяжно откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу, начищенные ботинки блестели даже в тусклом свете, как и темные волосы, короткие, зачесанные назад. Черный атласный галстук на белоснежной рубашке, которая, как и белозубая улыбка, смотрелась ярким пятном на угольном фоне, притягивая к его персоне внимание.