Не обдумав, она приписала маркиза к изгнанникам, выступавшим против печатей, только потому, что он оборотень. Но могло оказаться, что он замешан в чем-то еще.
В городском кабинете графа Вайтерлина было куда больше рабочих документов, чем в поместье. Раньше они не представляли для Селины интереса. Большинство эмпатов на службе у «короны». А значит, информация не предназначена для посторонних. У отца имелся архив, где он хранил старые газеты и письма. У такого перфекциониста, как граф все было разложено по годам, и Селина нетерпеливо переходила от одной папки к другой в поисках документов двенадцатилетней давности. Именно когда умерла мать Селины, рядом поселились новые соседи. Старых маленькая девочка и не помнила, лишь слышала шушуканье слуг.
«Отец меня убьет, если узнает, что я здесь делаю», — напомнила себе Селина. Поэтому и заперла дверь изнутри. И игнорировала обеспокоенные реплики экономки.
— Письмо от графа, леди… — последнее, что сообщила экономка, и не дождавшись, что дверь перед ней откроется, просунула письмо в щель под ней.
Письму от отца Селина обрадовалось, ждать долго не пришлось, а значит он не так далеко, и эта мысль успокаивала. Оторвавшись от пока безуспешных поисков информации, она вскрыла конверт, чуть не поранилась, небрежно отбросила нож для бумаг в сторону и впилась взглядом в строки.
К сожалению девушки, написано было немного.
«Очень жаль узнать Джонатана с такой стороны. Но, может, все еще можно наладить? Главное, ничего не предпринимай, Селина. Пока я ничего не могу сделать для тебя, но как только вернусь разберемся как быть дальше. Но с молодым маркизом не сближайся, думай о своей репутации. Неправильно судить сына за поступки отца, но и он не безгрешен.
До меня дошли новости, что в столицу планирует вернуться стая изгнанных. Это может быть опасно, если начнутся волнения. Немедленно возвращайся в поместье».
Граф Вайтерлин на этот раз кое в чем заблуждался. Селина не могла согласиться с отцом насчет того, что можно исправить отношения с Джонатаном. А вот не сближаться с Шандерлоном… Поздно, но зато теперь у девушки есть основания не помогать жениху в его махинациях. И она спокойно вернется в поместье.
Единственное, зацепили слова отца от том, что «неправильно судить сына за отца…». Только сейчас Селина начала подсчитывать сколько тогда было лет ее жениху. И как она раньше не додумалась этого сделать? О чем только думала?
Ясное дело, о чем. О чужих губах и руках, ласкающих ее…
Если она совсем еще не потеряла способности на глаз определять возраст, оборотню не больше тридцати. А значит, тогда ему было лет восемнадцать… Разве мог совершить юноша в таком возрасте серьезное политическое преступление?
Селина сомневалась. А связав выводы со словами отца, выходило, что это из-за старого маркиза Равен оказался в изгнании.
Но оставалось еще «…но и он не безгрешен». А чтобы это значило Селина как ни старалась разгадать не могла. Но как ни крути выходило, что она сделала слишком поспешные выводы о женихе.
Письмо от отца было все-таки очень кстати. Теперь, ведомая его волей, Селина оставит Гронстер, без какого-либо сожаления.
«К черту эту светскую жизнь! И зачем я, вообще, хотела остаться здесь на все лето?» — настраивалась Селина на новые планы.
Не настолько она нуждалась в столичном обществе. Куда важнее для нее было сохранить самообладание, которое все чаще подводило в присутствии жениха. Да и собственные желания и мысли, возникающие из-за Равена, пугали ее. Но во всем этом Селина винила метку.
Вспомнив о том, зачем она заперлась, вернулась к поискам. Только теперь, информация о Шандерлоне была не так важна. Конечно, личность жениха стала еще более загадочной. Но в серьезных преступлениях она больше не могла его подозревать.
«Ну что он мог сделать такого страшного? Обрюхатить служанку?» — гадала Селина.
В любом случае в поместье она будет в безопасности.
Уже без былого энтузиазма Селина продолжила листать записи. Отец не хранил все подряд — лишь самое интересное и важное.
Внимание привлек заголовок со знакомыми титулами и именами, когда Селина добралась до нужных годов.
Буквы все еще хорошо читались на желтых страницах.
«Последнее изгнание мятежников! Маркиз Шандерлон обвинен в заговоре против короля!» — гласил заголовок.