— Тебе мало вчерашнего скандала, — пробормотала Селина.
Карета уже ждала на подъездной дорожке, но пришлось сжалиться над предателем, чтобы не опозориться еще больше.
— У тебя две минуты, — великодушно сообщила Селина бывшему жениху, пропуская в дом.
Только сейчас она обратила внимание на замутненный голубой взор, растрепанные золотистые кудри, слипшиеся некрасивыми кольцами на лбу. Костюм на нем был вчерашний, изрядно потрепанный, а галстук, что ни раз советовал поправить маркиз Шандерлон, и вовсе отсутствовал. Когда барон сделал шаг к проигранной невесте, оставляя незначительный метр, она почувствовала аромат вчерашнего алкоголя. Такую вонь Селина ощущала только от деревенского пьянчуги мистера Спаркса, что и вечера не мог провести без бутылки горячительного, и каждое утро, когда Селина вместе с миссис Джонсон посещала рынок, он неуклюже шатаясь приставал к прохожим выпрашивая медяки.
Только Джонатан не мистер Спаркс. И в подобном состоянии благородного лорда леди видела впервые.
— Ты такая черствая, Селина, — промямлил он. — Как всегда, даже не пытаешься меня понять.
Слова не задели девушку. Жалость недостойное чувство для благородной леди, тем более по отношению к равному по статусу мужчине. Другое дело милосердие, но это явно не тот случай.
— О, мне прекрасно известны причины твоего предательства! — стараясь не повышать голос, заявила она. Все-таки обида еще слишком свежа. — Жаль, что я была так слепа.
Ей пришлось сложить руки за спиной, чтобы Джонатан не видел, как от злости сжимает кулаки, а ногти впиваются в нежную кожу ладоней грозя пустить кровь.
— Ты думаешь, что я позарился на деньги…Если бы они были нужны только мне… — продолжил Джонатан, уверенный в своих догадках. — Он уже неделю преследует меня со своим предложением выкупить поместье и землю. Ты не представляешь каким он может быть настойчивым и убедительным. Не могу тебе объяснить всего…
— Пока твои слова не противоречат моему мнению.
— Ты заблуждаешься, моя дорогая! — тыча в девушку пальцем заявил он тоном человека говорящего неопровержимую истину.
Таким Селине еще не доводилось видеть барона Фортенга. Он был смешон, слова все больше растягивались, а окончания проглатывались, отчего речь становилась невнятной — не подобает так себя вести лорду.
— Так просвети меня, ты же за этим явился? — небрежно предложила она, не отводя пристального взгляда от предателя.
Все-таки в глубине души еще теплилась надежда, и Селина надеялась, что всему этому есть логическое объяснение.
— Да, — кивнул Джонатан, обрадовавшись. — Это Шандерлон предложил мне свой титул, когда ты оставила нас на балконе, видите ли, ему больше душу греть будут родные земли, а не приставка к имени.
— Ах, вон как все было! — презрительно фыркнула Селина, не выдержав, накаляясь еще больше. — Это, конечно, меняет дело.
Это абсолютно ничего не меняло!
— Он сказал, что Фортуна рассудит кому должны они принадлежать, если все досталось моей семье по справедливости, то высшие силы мне помогут выиграть и отстоять правду.
Гнев захватил лицо огненным румянцем, стремительно перебираясь на уши.
«Верх глупости! Я даже не подозревала, что Джонатан на такую способен. Надо же, высшие силы!» — возмутилась про себя девушка.
Конечно, в их мире верили в богов и благодарили за магию, что оставили после себя, благословив первых людей. Но верить, что им есть дело устанавливать справедливость в подобной ерунде?
— Ты хоть понимаешь, что тебя спровоцировали?! — не выдержала Селина и сказала то, что думала на самом деле. Все-таки Джонатан ей не чужой человек. — Развели как девицу на первую близость, пообещав после жениться!
Магдалина, услышав последние слова подопечной, прикрыла рот ладошкой, но ее, не возмутило деревенское выражение, потому что прятала она губы растянувшиеся в улыбке.
Селина крайне редко выражаюсь подобным образом, но деревенская жизнь и не такими познаниями обогатит.
Барон Фортенг отстранился и выпрямился.
— Селина, — укоризненно произнес Джонатан.
Ух, лучше бы он помалкивал.
— Твое время вышло, Джонатан.
Не дожидаясь что еще поведает этот человек, Селина направилась к выходу.
Уже на улице, когда она собиралась сесть в экипаж, барон Фортенг опять схватил ее за руку.
— Селина, я же люблю тебя! Ты не можешь быть его невестой!
Джонатан никогда не позволял себе лишнего. Но не в этот раз. Потянул девушку на себя, обдавая неприятным запахом. Такое Селина не смогла стерпеть. Ее лицо непроизвольно сморщилось и, не сдерживая неприязни, она оттолкнула его.
— Я не собираюсь быть его невестой, но и твоей тоже!
Слишком сильно хлопнув дверцей ни в чем не повинной кареты, она откинулась на спинку сидения. Старалась игнорировать нахлынувший гнев, и унять стучащее из последних сил сердце. Но получалось только тяжело дышать.
— Ты всегда была холодной как рыба! — вдруг послышались слова барона, через прикрытое только шторой окно кареты.
Наверное, должно было оскорбиться, но Селина не обиделась. Она приличная леди, и даже думать не хотела об истинном смысле слов бывшего жениха. Уж она точно знала, что не бесчувственная. А уметь вести себя подобающе, не демонстрировать постыдную похоть, было лишь плюсом к ее характеру.
— Не принимай его слова близко к сердцу, — посоветовала Магдалина, ободряюще сжав руку подопечной.
Видимо, сохранять внешнее спокойствие Селине удавалось с трудом, да она особо и не пыталась. — Уверена, ты вовсе не такая, а он просто… засранец!
Изумившись выражению компаньонки, Селина повернулась к ней.
— Знаешь, Магдалина, а ты права, он именно такой, только что ты имеешь в виду под «такая».
— Ну как же, — замялась девушка, — про «холодную рыбу».
— Разве это так уж плохо? Я благородная леди. Какой еще мне быть?
— Не бери в голову, — отмахнулась мисс Сол.
Глава 10
Продолжив красноречиво расписывать «достоинства» предыдущего жениха, девушки отвлеклись и от души посмеялись. Селина вернула себе былой воинственный настрой. Кроме того, теперь она знала, как маркиз уговорил Джонатана сесть с ним за один игральный стол.