И инстинкт самосохранения взял верх. Селина осталась в сторожке дожидаться Равена.
Тот вернулся минут через пять. Волосы растрепались, а на одежду прицепились листья.
— Отличное время для пробежки по лесу, — прокомментировала его появление Селин.
Скрестив руки на груди и с укором глядя на жениха, она старалась всем видом показать, что продолжения не будет.
Сейчас, когда туман возбуждения почти оставил голову, позволяя мыслить более здраво, Селина понимала, какую глупость только что чуть не совершила. Неужели она действительно собиралась лишиться девственности в подобном месте? Нет уж. Это слишком простой способ решить проблему.
Нужно вернуться в Гронстер и посетить целителей. Найти через мистера Нортенга такого, что будет молчать. Ведь оборотень вполне мог и соврать ей про опасность вмешательств со стороны. Это в Алтатарии такие проблемы, может, и не распространены, так как большинство оборотней запечатаны. А приезжие вряд ли будут обращаться с таким вопросом за границей, да еще и в такой недружелюбной долгое время к свободным от печатей оборотням.
Но если способ имеется, целитель наверняка в курсе. Конечно, самый легкий способ отдаться оборотню, и забыть о нем. Вот только Селина леди, и еще не рассталась с планами выйти замуж. А что если кто-то узнает об их связи с оборотнем? Это может стать проблемой при выборе нового жениха, и обернуться полным отсутствием кандидатов.
Конечно, Селина и раньше это понимала, но эмоции взяли верх, хотелось, как можно скорее, избавиться от оборотня испортившего ее жизнь.
— Кое-кто интересуется тем же, чем и я, — загадочно пояснил Равен, чем снова разжег женское любопытство. — Чертовы ищейки Килби.
Оборотень закрыл за собой дверь и подпер ее собой, отрезая единственный путь на свободу. Снова.
— Так, на чем мы остановились? — наигранно проговорил Равен и в два шага оказался рядом с Селиной, сверху вниз взирая на нее. От резкого маневра, девушка растерялась, но взгляд отводить не стала, продолжив смотреть с вызовом на оборотня. — Так хочешь сказать тебе не понравилось, как я ласкал тебя, хочешь сказать, когда делаешь это сама получаешь больше удовольствия?
Он наклонился к ее уху, чтобы прошептать бесстыдные слова. Селина вспыхнула как спичка, желание и стыд заставили покраснеть даже кончики ушей. А внизу живота сладко заныло, отзываясь на грязные речи.
Но Равен заметил, что платье Селины испачкано, как в тусклом свете фонаря кружит пыль, а на стенах висит паутина. Пожалуй, она права, это не самое подходящее место, чтобы лишаться невинности. Но главное, что она, кажется, согласилась. Или уже передумала?
Выяснять Равен не спешил. Он отчетливо ощутил поблизости ищеек Килби. Их удалось спугнуть, но откладывать поиски отцовских записей больше нельзя. А то он может оказаться не первым.
Неудивительно, что Килби активизировался. Ведь он понятия не имел, что что-то осталось. Барон Фортенг, а затем и его сын, столько времени прожили на землях маркиза Шандерлона и даже не подозревали, что исследования, которые они с таким трудом желали скрыть, все время были под носом.
Если отец ничего не перепутал, то формула, по которой он снял с Равена печать, в лаборатории. Да, она не доработанная. После того эксперимента, старый маркиз прекратил все исследования. Слишком тяжело было пережить смерть жены, и то, что он сделал с сыном. Это сейчас Равен почти контролирует своего зверя, но тогда… Он был смертельно опасен для окружающих. И больше всего он теперь боялся, что случившееся в прошлом повторится. Стать причиной смерти любимых снова, Равен не желал. А самый лучший способ этого избежать не только пытаться себя контролировать, но и не иметь любимых. Именно поэтому никакая невеста ему не нужна. Он не желает такой участи для Селины. Хоть и мало ее не знал.
Но не настолько хорошо он контролировал волка, чтобы так просто отказаться от подходящей самки. Да и природой это не предусмотрено, пока не будет выполнен их долг — зачато потомство — просто так не избавится от девушки.
Равен подошел к кровати, но к облегчению Селины ее он на нее больше не тащил. Особо не напрягаясь, оборотень оттащил старую, грозящую развалиться мебель.
Только когда оборотень поднес фонарь к полу, Селина догадалась зачем оборотень решил заняться перестановкой мебели.
— Куда ведет этот люк?
Что-то подсказывало Селине, что это не погреб для хранения запасов еды на зиму.
Открыть люк оборотню ничто не помешало, но зияющая черная дыра в полу не внушала Селине доверия.
— Увидишь, пойдем, — Равен чуть улыбнулся, и протянул руку Селине.
— Нет уж, сначала ты, не нравится мне все это.
Но как же Селина лукавила! Несмотря на свои слова, она сгорала от любопытства. Почти так же сильно как несколько минут желание прожигало ее изнутри. А ей было очень хорошо. Она бы нагло соврала, сказав, что ласки оборотня ей не понравились. Это лучшее что она когда-либо пробовала в жизни. Но и самое постыдное. Признаться в таком, выше ее сил.
— Хорошо, сначала я спущусь и осмотрюсь, а потом помогу тебе.
Селина согласилась и кивнула.
Равен оставил фонарь на краю люка. И ловко прыгнул вниз. Селина опустилась на колени, всматриваясь в темноту, но ничего не видела. Из непонятного подземелья тянуло сыростью.
Послышались глухие, удаляющиеся шаги оборотня, и Селине стало страшно. Но оставалось надеяться на его благоразумие, не стал бы он ее подвергать опасности. Но что там такого важного?
Из-за открытого люка потянул сквозняк, и дверь сторожки неожиданно хлопнула. Селина поежилась, вспомнив, как Равен услышал кого-то в лесу.
«Ищейки Килби, — так он сказал».
Не было сомнений, что речь о графе Килби. Жаль, Селина толком ничего не знала о жизни опекуна бывшего жениха. Разве что он тоже некромант.
И, кажется, не имел собственной семьи.
— Ох, надо было больше интересоваться делами Джонатана, — разочарованно протянула Селина.
Глава 27
Страх дело неприятное, и где было безопаснее: снаружи, где бродят какие-то непонятные «ищейки» с неясными целями, или внизу, с озабоченным оборотнем, который ищет непонятно что в опасном и загадочном подземелье. -