Селина бросила гневный взгляд на свободные руки маркиза.
— А где ваша сумка? — так просто забывать она не была готова. Заодно и повод сменить тему. Вдруг все-таки жених не в курсе у кого была его невеста.
Равен задумался, но ненадолго.
— Она мне больше не нужна.
Разговор на этом затих, вызвав неприятную неловкость. И Селина не знала радоваться или нет. Советник распорядился проверить чувства, и дал на это слишком большой срок. Сколько еще таких неловких моментов предстоит пережить.
— Леди Селина, вам не кажется, что нам нужно поговорить?
Вновь первым заговорил Равен. Они уже вышли на улицу и приближались к ограждению, где шумела толпа недовольных.
— Мне кажется, что ни один наш разговор еще не заканчивался удачно.
— Так уж и плохо?
Когда губы жениха изогнулись в ухмылке под стать лукавому прищуру в животе Селины что-то рухнуло вниз, вызвав прилив тепла. Этот мерзавец обаятелен, что уж тут скрывать. Хоть и действовал так, может, только на нее. В глубине души она понимала, что над ее эмоциями берет верх природа. Но чем дольше она находилась рядом с оборотнем, тем тяжелее было мыслить здраво. Злость растворялась, превращая, Селину в очарованную озабоченную идиотку.
— Я обещала подвезти мистера Нортенга…
— Пусть воспользуется вашей каретой, а мы отправимся на моей.
Попытка отступить не удалась. Да и так уж Селина хотела этого?
Преодолев последнее препятствие, следуя за широкой спиной маркиза Шандерлона, прорезавшего толпу как мощный волнорез, они оказались у экипажа.
Мистер Нортенг не стал возражать от поездки в одиночестве. Магдалина и вовсе будто не слышала, и не видела происходящего.
— Так о чем вы хотели поговорить?
Карета покачивалась на неровной брусчатке старой мостовой. И Селина держалась за стенку, чтобы не терять равновесие.
— Я бы хотел обсудить это наедине.
Многозначительный взгляд, брошенный на компаньонку, Селину не убедил. Лишь разозлил немного.
— Разве вы не настолько близки, чтобы ничего не скрывать друг от друга? — предположила Селина, щедро сбрызнув слова ядом. Откуда только в ней это взялось?
Оборотень недоверчиво взглянул на сантринийку.
— Что ты ей рассказала, Лин?
— Ничего что ей не стоило знать, — ответила Магдалина равнодушно, явно не чувствуя за собой вины.
— Во всей этой истории меня утешает то, что невеста — не жена. Значит, все еще поправимо, — высказалась Селина.
Равен скривился недовольно, но не стал спорить с невестой.
— Давайте прогуляемся по набережной, там и поговорим.
Селина кивнула соглашаясь. Проветрить голову ей не помешало бы. Хотя в присутствии оборотня занятие это сомнительное — лишних мыслей становится только больше.
Недавняя ночная встреча все еще была слишком свежа в памяти и в голове все еще звенели его слова: «…не вздумай себя ласкать…»
И ведь она не смела. Хотя вспоминая то, что произошло в сторожке и у развалин храма Первой, безумно хотелось получить разрядку. Верить в то, что она действительно желает, чтобы это сделал Равен, не хотелось. Но факты говорили сами за себя.
Экипаж остановился, где вдоль берега уже прогуливались люди. Магдалина, как и полагалось компаньонке в таких случаях, шла чуть позади. Ей было не до чужих разговоров.
— Я знаю, что вы были у герцога Коринского, — первым делом призналась Селина.
— Мне казалось что мы перешли на «ты», — напомнил Равен, не спеша признаваться. Вопреки собственным ожиданиям, поступок Уильяма его не так сильно разозлил. Этого времени с лихвой хватит, чтобы насладиться девушкой и унять и волка, и метку. Хотя от мысли, что его невеста станет женой кого-то другого внутри все вспыхивало от гнева. Но Равен настойчиво списывал такую реакцию на действие метки, которая пробуждала первобытный инстинкт собственника.
«Чем быстрее, я склоню ее к близости, тем быстрее это закончится, — успокаивал себя Равен, но волк, как всегда имел на все свое мнение: — Тем быстрее мы пометим свое. Она станет нашей полноправно. Никто не посмеет подойти, учуяв запах… Уймись уже».
— Равен, я запуталась, — призналась Селина, бросив взгляд из-под опущенных ресниц на мужчину. — Ты говоришь одно, а на деле все оказывается иначе. Я неинтересна тебе как невеста, как женщина, но ты не прочь со мной заняться любовью. Ты обещаешь, что мы расстанемся, как только я выполню отведенную природой роль, но твой друг почему-то заставляет меня дать тебе шанс. Что происходит? Что тебе от меня нужно? Если дело только в том, что ты хочешь «сорвать девственный цветок» то давай! Я готова. Но не нужно мучить меня. Меня такая жизнь сводит с ума. Я устала теряться в догадках что мне принесет завтрашний день.
Тирада вышла эмоциональнее, чем Селина планировала. Под конец она уже не могла остановиться и воздуха не хватало.
Только договорив, она заметила что они остановились. За спиной извивалась река. А сама Селина упиралась в каменное ограждение.
Равен не отрывал от девушки взгляда. Стоило признаться хотя бы себе. Искренние слова не оставили его равнодушным. Как и она сама. Он мог обманывать себя и ее сколько угодно, уверяя, что такие девушки ему неинтересны, но это было бы ложью. Первое впечатление оказалось ошибочным. Селина Лонг не из тех женщин, что способны говорить только о моде и балах, перебирая свежие сплетни. Дочь графа Вайтерлина оказалась под стать отцу. Проницательной и неглупой барышней, думающей о своем будущем. В ней не было ни алчности, ни глупой безрассудности и беспечности. Она могла бы стать отличной женой. Такой, ради которой хочется возвращаться домой, которая пропитает своим запахам весь дом, сделав его самым уютным местом на свете… Которую Равен Мейнорд не заслужил. Убийца собственной матери. Он и его зверь опасны.
И меньше все он хотел бы навредить Селине.
Но эгоистичная натура была сильнее благородства, и отпустить девушку так просто Равен не мог.
К тому же после ее слов… Неужели она готова отдаться ему лишь бы избавиться?