Сомнения до последнего терзали Селину. Садясь в экипаж маркиза, она озиралась по сторонам, надеясь не увидеть в окне силуэт миссис Хант. Как она потом будет смотреть ей в глаза? А отцу, который со слов экономки непременно узнает о том, что дочь шляется по ночам неизвестно где.
Но Селина никого не увидела. Город засыпал, вдалеке слышались редкие цокот копыт и шум колес, приглушенные голоса, обычно доносившиеся с более оживленных улиц, уже совсем стихли.
Слишком быстро карета остановилась у нужного дома. Света в окнах дома маркиза не было. Казалось там безжизненно пусто.
Лишь когда Селина постучала, и тут же услышала шум за дверью, поверила что ее все же ждут.
Равен сам открыл дверь Селине, чем очень удивил и только усилил ощущение, что дом совсем пустой.
Селина ничего не сказав, прошмыгнула в приоткрытую дверь. Когда та закрылась, а она расстегнула застежку плаща, позволив соскользнуть одежде вниз, оборотень тяжело выдохнул и произнес хриплым шепотом:
— Я рад, что ты не передумала.
На такие случаи у Селины не было заготовлено остроумных ответов. Воспитанная леди никогда не окажется поздним вечером, без сопровождения в темном доме с мужчиной. Но она здесь, и молчание давило слишком сильно.
«Забудь о своем воспитании, Селина, признай, что ты всегда была неправильной, взять хотя бы запрещенные книги… А ведь это тоже преступление, пусть и не такое серьезное, как другие, — ворчал внутренний голос Селины».
Равен поднял плащ и бросил его не этажерку, не собираясь ни секунды тратить впустую.
Подошел к невесте вплотную прижавшись грудью к ее спине. Напряженная как струна. Что будет, когда она лопнет?
— Ты напряжена, — прошептал он на ухо, касаясь губами мочки уха. Не подействовало, по телу девушки пошла дрожь. Тогда равен положил ладони на плечи, разминая их. Скользнул к ключицам и ниже, к вырезу платья. Селина не сдержала тихий стон и немного расслабилась откинувшись на широкую твердую грудь оборотня.
— Помнится, я заказывала десерт, боюсь без него ничего не выйдет, — прошептала Селина срывающимся голосом.
— Ну да, само собой.
Селина хотела возмутиться, но оборотень подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице. Равен двигался так быстро, что пришлось покрепче обнять его.
Поднялись они на второй этаж, как и боялась Селина, сразу в спальню.
«Ну вот, осталось совсем чуть-чуть».
Но когда они оказались в нужном помещении и Селину поставили на ноги, на мгновение предстоящее отошло на второй план. Над их головами сияло звездное небо. Задрав голову, чтобы лучше рассмотреть купол, Селина покружилась на месте.
— Как красиво…
— Да, еще лучше видно, когда лежишь на кровати.
Равен снова приблизился ловя свою добычу в крепкие объятия. Селина вернула внимание к жениху. Сердце уже билось быстро-быстро, где-то в самом горле. Но тут она обратила внимание на накрытый столик за спиной оборотня. И первое что привлекло взгляд, так это торт.
— Ты меня обманул? Это не то что я заказала, — Селина не сильно была возмущена, едва ли ее сейчас всерьез волновали сладости, но как повод потянуть время…
— Ничего подобного.
Равен чуть отстранился, но невесту из объятий не выпускал. Заглянул в растерянные синие глаза, избегающие его взгляда.
— Это сырный торт, только с черникой. Поверь мне, еще лучше, чем ты пробовала.
С таким заявлением и не поспоришь, пока не попробуешь. Но Равен был прав, лучше после, сейчас Селине кусок в горло не полезет.
Равен шагнул вперед, и чтобы не упасть Селине пришлось отойти назад. Еще и еще, пока они не подошли вплотную к кровати.
— Метка точно исчезнет после… этого?
Волнение захватывало Селину с новой силой. А если она передумает, оборотень остановится?
— Ну, если не после первого, то после второго, третьего…
Равен уже хотел закончить разговоры, поцеловал шею невесты, заставляя откинуть голову назад. Медленно перемещаясь с поцелуями ниже и ниже. Стиснул в кольце ладоней талию Селины и чуть не зарычал, когда понял, что на ней нет корсета. Чтобы убедиться жадные руки переместились вверх, сжав упругую грудь, сквозь ткань платья проступили набухшие соски.
— Селина… — почти прорычал Равен. — Послушная моя девочка.
Желание накатило на оборотня с новой силой.
Поцелуи посыпались один за одним, все быстрей приближаясь к губам, с которых срывались неловкие стоны. Селина тяжело дышала, желание и ее охватывало все сильнее. Но страх до конца не исчез.
— А если бы не было метки… — сбивчиво проговорила Селина. Чужое дыхание на губах выбивало из равновесия. Предстоящая близость вдруг разбудила неуверенность, порождающую сомнения. Если со стыдом можно смириться, то к задетой гордости Селина относилась серьезнее. — Ты действительно желаешь меня?
Собственные слова, настолько откровенными казались, что с трудом верилось что это она сама их произносит.
— Что за глупость, ты чертовски соблазнительна. И я могу это доказать.
Тихий голос оборотня будоражил все внутри, а года он накрыл ладонь Селины и переместил ее на напряженный член, готовый разорвать штаны, испытала странные чувства.
Никогда раньше Селина не трогала мужчину руками там… И не очень представляла, как мужской орган выглядит в возбужденном состоянии. Любопытство брало вверх отодвигая в сторону стеснение и неуверенность. Несмело она провела пальцами вдоль возбужденной плоти. Оборотень издал стон, удивительным образом ласкающий слух. Чуть осмелев, Селина повторила движения.
Ничего не говоря, Равен расстегнул штаны избавляясь от ненужной преграды. Смущение невесты еще больше возбуждало его. Но когда она увидела его «во всей красе» снова замерла.
— Смелее, милая моя. Дотронься…
Равен не мог больше терпеть, так ему хотелось почувствовать эти невинные губки на себе. Но вряд ли Селина решится на такое.
Даже нежные пальчики девушки, обхватывающие его, доставляли несравнимое удовольствие.
Видя, как оборотень млеет, Селина набралась смелости и усилила движения. Для своего возраста она немало знала о том что происходит между мужчиной и женщиной. Может, она лишь в теории представляла как происходит главный процесс, но слышала и о других способах, точнее, больше читала (вряд ли кто из ее знакомых осмелился бы признаться в таком). Оборотень уже показал ей как это может быть приятно, когда тебя ласкают там языком. Но она знала, что и женщина может доставить мужчине удовольствие, не лишаясь невинности, так сказать.