– Вера ты меня с ума сведешь.
– И Орлов меня бросил.
– Допустим он тебя бросил год назад, пора уж и забыть.
Лера вытолкнула Веру из комнаты и напоила её лекарством.
– Успокойся, или я вызову скорую.
– Ты не представляешь, как мне плохо. Вчера прихожу домой, у нас есть квартира в Москве, захожу в спальню, а он там не один. Лера, он даже не остановился. Я собрала все силы в кулак, ушла в другую комнату. Думаю, только бы не расплакаться, только бы не расплакаться. Он заглянул и говорит:
– Подавай на развод. Я люблю другую, – и пошел к двери, а она его там ждала, плащиком шелестела. Ты представляешь! Кое–как успокоилась и уснула, утром думаю ну и плевать, поеду к Косте. А он мне тоже в коридоре говорит:
– Зря ты приехала, уезжай обратно, не хочу тебя видеть. И что мне делать? Вот скажи.
– Если честно, даже не знаю, чем тебе помочь. Меня мужчины никогда не бросали.
– А меня бросали и твой Орлов первый начал. А теперь вот, сразу двое. Я совсем не хочу разводиться с мужем. Меня все устраивает в нашей жизни, и он тоже никогда не жаловался. Да я может быть и не святая, но он, когда женился, прекрасно знал, что я его не люблю. Да и он меня не любил.
– Ничего не могу посоветовать, наверное, прежде чем устраивать истерики нужно поговорить с мужем.
– Ты представь себе Орлова на его месте, и ты бы после этого с ним разговаривала?
– Вера, я не ты, и Орлов не твой муж. Тебе надо успокоиться и решить, что тебя больше беспокоит измена или развод, и уже исходя из этого сделаешь выводы.
– Ты права, так неожиданно, что мне помогаешь именно ты.
– В жизни больше неожиданностей, чем ты можешь себе представить.
– Ты знаешь, а настроение у меня испортилось еще вчера, когда Орлова поздравляли с единственным в матче голом, а он сказал, что все голы посвящает своей любимой жене. А ведь вы с ним даже не женаты.
– Почему ты так решила? Мы поженились три месяца назад.
– Лера ну почему все так?
– Я плохо знаю тебя, твою жизнь, чтобы судить или оправдывать. Твоя жизнь – это твоя жизнь.
– Потому что у тебя есть Орлов.
– Да, вот здесь ты права. Действительно Орлов у меня есть.
– Ты знаешь, а я вот жизнь прожила и ни о ком не могу сказать, что он у меня есть.
– Что значит ты прожила свою жизнь? Еще все впереди. Тебе нужно просто грамотно продумать, построить ее.
– Кажется наши с тренировки возвращаются. Я думаю мне не надо с Костиком встречаться, передашь ему ключи.
Вера глотнула из стакана остатки лекарства, и вышла.
– Лер, ты где была? – Саша стоял на пороге, с удовлетворением осматривая хаос в номере.
– Успокаивала твою бывшую. Кажется, её муж бросил, и даже изменил ей.
– Неужели он сделал это. Я бы на его месте уже давно...
– Так, Орлов, остановись. Никогда не говори о женщине гадко, особенно в присутствии другой. Особенно о своей бывшей.
Глава 24
Лера ехала по вечернему городу, блеск новогодних гирлянд ослеплял наполненные слезами глаза. Не отрывая рук от руля, она наклоняла голову, то вправо, то влево, давая возможность слезинкам скатиться по щекам, а они все подступали. Пришлось остановить машину и салфетками бороться с прибывающей влагой.
После памятной аварии, жизнь постепенно нормализовалось. В понедельник она вышла на работу ни коллеги, ни руководство ни словом не обмолвились о её "местной командировке", как будто и не было пациента Симонова.
В их с Сашей жизни, тоже ничего не поменялось. Все те же ночи, забирающие ощущение реальности, дарящие неземное счастье.
Его губы, жадно и искусно целующие, шепчущие, а на пике кричащие слова любви, руки, знающие её тело, дающие блаженство и наслаждение.
Все было и страсть, и безумие, и любовная горячка, когда сердце заходится от волнения, когда невозможно оторваться друг от друга чтобы просто сделать вдох, проще умереть в объятиях.
Все это было, еще неделю назад.
Суматошное утро с торопливыми поцелуями, день, с короткими перезвонами, размеренный вечер вместе, на кухне, или в комнате, перед телевизором. А теперь? А теперь в ее жизни снова появился Он.
Вошёл с целым ворохом медицинских справок с результатами обследования. Похудевший, между глаз пролегла глубокая морщинка. Взгляд потерянный. Костюм по прежнему дорогой, но не было в его облике прежнего лоска, превосходства.
Лера читала выписку, и не верила своим глазам, чтобы поставить такой диагноз не обязательно было ездить в Москву, да и назначения не соответствовали. Но её подписи там нет, хуже от профилактики никому не будет, в конце концов не в её компетенции, указывать на сомнительный диагноз "московских светил".
– От операции вы отказываетесь, предпочитаете два–три раза в год лечиться в стационаре. Вам провели диагностику, назначили лечение. От меня что требуется?
– Направление на капельницы, на уколы, – Лера хмыкнула. – Ну и конечно ваше доброе слово, и участие.
– Дмитрий Сергеевич. Желаю вам всего доброго, но мое участие, слава Богу, не требуется, здесь опытные, квалифицированные медсёстры.
После процедур Дмитрий зашел в кабинет с огромным букетом.
– Я прошу вас выйти, не надо мне дарить цветов, вы меня компрометируете, все в клинике знают, что я замужем.
– Это благодарность пациента.
– Не надо таких благодарностей.
– Валерия Андреевна, с вами все в порядке? Вы очень напряжены. У вас что были проблемы с мужем из–за меня?
– У меня нет проблем с мужем, и не будет. Но вас, я все–таки попрошу – держаться от меня подальше.
На следующий день он попытался вручить ей букет вечером, после работы. Она демонстративно выкинула его в урну. На следующий, цветы лежали на машине, Лера скинула их и уехала.
Преподнося первый букет, Симонов даже не старался скрыть своих намерений, желаний, все читалось в откровенном взгляде.
Её душевное спокойствие дало трещину, Лера вздрагивала от каждого звука компьютера, открывающейся двери, от шагов в коридоре. Рассказать Саше не могла, с его несдержанностью, вспыльчивостью и отрицательным отношением к Дмитрию, это могло закончиться только дракой, с далеко идущими последствиями.
Обычно вручив букет, Дмитрий спешно исчезал, прежде чем она успевала сказать хоть слово. Но сегодня, она всеми силами задержала его за рукав пальто, и попыталась поговорить. Ничего не вышло, он не хотел ее слышать, стоял молча, и все слова разбивались о его нежелание, она вернула букет и ушла.
Неужели нет выхода? Это какое–то сумасшествие! Лера откинула голову, закрыла глаза и постаралась успокоиться. Хорошо, что есть немного времени побыть одной. Сегодня тренировка усиленная, Саша задержится.
Орлов тем временем был дома, тренировка прошла для него неудачно, растяжение связок. Винил он в этом Верстакова, который испортил настроение в самом начале, приказав задержаться для разговора, потом сделал грубое замечание на льду. Саша и сам понимал свою рассеянность.
Уже неделю замечал, что Лера по ночам плохо спит, ворочается, вздыхает, если он окликал её, она замирала и старательно делала вид, что крепко спит. Вчера разбила чашку, утром проворонила кофе.
За свою невнимательность Орлов расплатился травмой, в медпункте наложили повязку и отправили отдыхать, строго наказав, беречь ногу.
Дома он полежал, посмотрел телевизор, прошелся по квартире, нога болела умеренно. Идеально было бы сделать Лере сюрприз, и встретить ее на стоянке, но спуск с шестого этажа, без лифта, при всем желании мог стоить ему две дополнительные недели бездействия.
Выключив свет на кухне, сел возле окна.
Лера шла вдоль соседнего дома, настроение у нее не улучшилось. Конечно, самое простое уволиться, но Дмитрию при его связях, не составит труда найти ее. Снег приятно хрустел под ногами. Фонари освещали дорогу ровными кругами. Лера переходила от одного к другому, на несколько шагов погружаясь в темноту и вновь выходя в луч света. Сейчас она зайдет в пустую квартиру, переоденется, достанет из холодильника продукты, и услышит щелчок замка, характерное шорканье ног по линолеуму, почувствует теплое дыхание на шее и холодные руки на талии...