— А ты не хватай в порыве страсти их за эти ножки. Тебе что обниматься с ними? И вообще, если не любишь мохнатую живность, то меньше смотри на чужие тощие волосатые зады и быстрее двигайся вперёд...
Я приподняла бровь. Ого! А кое-кого и правда задело, что я пялилась на другого. Я как-то невольно расплылась в улыбке.
— Мистер Мортен, а вы, случайно, не ревнуете?
Я подло оскалилась, представляя, как он сейчас будет придумывать ответ.
— Я вообще, сердечко моё, ничего не делаю случайно, — проговорили у меня за пазухой.
— Я сейчас в режиме ночной подсветки рассматриваю своё богатство, да-да, детка, я всё про дыньки. Они мне спать теперь не дают. И, конечно, я ревную. Вдруг кто вперёд меня лапу на них наложит. Так что двигай дальше, виляя попой.
— Хм... — как-то не то я рассчитывала услышать. — Там нет подсветки! У меня дешёвый планшет, — уличила я его во вранье. — И, если быть серьёзными, Калеб, ну какая вам-то разница, куда я смотрю. Брак у нас поддельный...
— Он настоящий! Да мы заключили его при определённых условиях, но брак у нас самый что ни на есть настоящий, детка. И да мне не нравится, что ты заглядываешься на других, ещё не узнав меня.
Я лишь фыркнула. Видимо, у кого-то, в отличие от меня, нехорошее настроение. Продолжать разговор смысла я не видела.
Недовольно хмыкнув в сторону своего бюстика, поползла дальше.
В следующей каюте просто невыносимо вкусно пахло домашним супом. Сидя на полу, бородатый мужик весьма приличного вида что-то хлебал из контейнера.
Сглотнув вязкую слюну, я уткнулась носом в решётку и принюхалась.
Домашняя еда! М-м-м, да я последний раз её ела, когда родители живы были. Перед глазами всплыла картина — жилой отсек корабля, маленькая кухня и мама, шинкующая выращенные в теплице овощи. И вот такой же густой аромат по всем коридорам. Она обожала баловать нас с отцом вкусностями. А в приюте я как-то и забыла об этом. Стёрся из памяти вкус любимого супа.
Нужно научиться готовить. Непременно!
Живот оглушительно громко заурчал. Да так, что эхо по трубе разлетелось.
Ойкнув, я сжалась.
Ложка в руках мужика замерла. Блин, ну не могла я не наделать столько шума...
Надо уползать подальше, но...
Замерев как кролик, я тащилась от запаха.
Мой кишечник снова запел серенады. Узкое пространство вентиляции словно специально усиливало звук.
Бросив взгляд на решётку, мужик прищурился.
Решив не испытывать больше судьбу, я аккуратно, стараясь не шуметь, поползла дальше. Но не успела продвинуться и на метр, как кто-то неожиданно сильно обхватил мою лодыжку.
— Ай! — заверещала я и попыталась развернуться, только ничего не вышло.
— Даллия? — всполошился Калеб.
Кто-то резко дёрнул меня назад. Проехав на коленях немного, я грохнулась на живот. У моего носа тут же показалось дуло бластера. Ногу выпустили, зато схватили за плечо.
— Кто такая? — всё тот же счастливый поедатель супа смотрел на меня совсем недобро.
— Я ваша соседка через две каюты. У меня сумку с продуктами при посадке спёрли, — выпалила я всё как на духу.
— А, ясно... — моё плечо тут же оказалось на свободе. — Летишь куда?
— На Кеплер, — оперевшись на ладони, я снова встала на четвереньки.
— Ого, далеко! — бластер исчез. — Подожди...
Спустившись, мужик вытащил что-то из большой коричневой сумки и, вновь забравшись на кровать, протянул мне... Пирожок!
Сняв перчатку, я схватила его и откусила.
С капустой. М-м-м
— Спасибо! — проговорила я прожевав.
— Ешь-ешь, а то тебя слышно за версту. Как добывать своё будешь?
Мужик поставил локоть на выемку для решётки. Его взгляд прошёлся по моему лицу и утонул за воротом футболки.
— Ну я.... ещё не знаю, как добуду...
— Разберётся, — пробасили у меня за шиворотом, перебивая мой лепет.
— Это кто? — мужик слегка опешил.
— Муж, — отмахнулась я, прожёвывая следующий кусочек.
Сосед подозрительно собрал губы бантиком, видимо, чтобы не заржать.
— Ты, красавица, если что приползай. Помогу, чем смогу.
— Спасибо ещё раз, — я счастливо доедала пирожок.
— Она не одна, — снова заворчали у меня за пазухой.
Приложив палец к губам, я подмигнула своему кормильцу.
Плохо, что пирожок быстро закончился.
Натянув перчатку, поползла дальше.
Снова что-то слабо коснулось моей щиколотки. И касания были явно не мужчины.
— Да что там! — вскликнула я.