Молчание давалось с трудом, но думаю, скоро привыкну. Привыкну к тишине, привыкну к одиночеству…
Особняк верного «пса» императора располагался на холме в окружении тёмных вековых деревьев. Подъезд к нему неудобный, неровный и крутой, лошадям невозможно по нему пройти. Карета осталась у подножья, а мы отправились дальше пешком.
«Пёс» без лишних слов забрал мой саквояж и отправится вперёд, а я, подобрав подол платья, следом.
Особняк не защищали ворота, думаю, в этом не было нужды. Кто вообще станет нападать на верного «пса» императора? Его же даже дворовые собаки боятся…
– А где ваш сад? – не сдержав любопытства, спросила я, но осеклась и досадливо зашипела.
– Там, – «пёс» флегматично махнул рукой. – На заднем дворе. Я покажу тебе, как только отнесу вещи в твою комнату. Постарайся не отставать.
Кивнула и поторопилась, ведь у моего будущего мужа шаг размашистый. Но при этом, он будто скользит, а не идёт. Просто поразительно. Поразительно всё. И его манера ходьбы и энергетика, которую этот человек излучает. А может, не человек… Сложно поверить в то, что у людей могут быть такие глаза… Настолько хищные и опасные…
Особняк казался пустым. Ни слуг, ни картин, ни других предметов интерьера. Пусто. Только паутина на лампах и перилах.
Обхватила плечи руками и растёрла их. Чудовищно холодно, несмотря на тёплую погоду…
«Пёс», словно почувствовав, обернулся на меня и произнёс:
– Разожгу в твоей комнате камин и… позабочусь о горячей воде.
– А вы… – робко начала я, но замолчала, мысленно отругав себя.
– А я не мёрзну, – ровно ответил он. – И моюсь в холодной воде.
«Мне бы так…» – подумала я, но вслух, благоразумно промолчала…
Комната казалась меньше, чем моя бывшая… Шкаф, у которого отваливается дверца, простой стол у маленького полукруглого окна, и простая кровать из дубовых досок. Крепкая да, но матрас тонкий, спать будет жёстко.
– Я не готовился к твоему приезду, – произнёс «пёс», оставляя на полу мой саквояж. – Но, если что-то понадобится, скажи об этом. Я не умею читать мысли, но у меня хватает денег, чтобы приобрести то, что ты захочешь.
– Мне нужен туалетный столик и перина, на которой будет удобно спать, – сразу произнесла я, не растерявшись. «Пёс» кивнул, принимая мои пожелания. – И ещё… – добавила задумчиво, – мне нужны будут кухонные принадлежности и жаровня. Я люблю готовить, и делаю это в свободное время, а так как я теперь не работаю в лавке, времени будет достаточно.
– Удели его саду, еду я привожу готовую из города, – бесстрастно отрезал «пёс».
– И всё же… – осторожно настояла я. – У меня на всё хватит времени. Пожалуйста…
«Пёс» отчётливо скрипнул зубами, но произнёс.
– Хорошо. А теперь пойдём, я покажу куда тебе нельзя заходить, а потом сад, чтобы ты могла перейти к своим обязанностям…
Вот так сразу? Куда нельзя и обязанности? А ужин? Мой почти муж не думает же, что меня не нужно кормить?.. я не питаюсь цветочной пыльцой, к сожалению…
Глава четвёртая
Мне запрещалось заходить в западное крыло на втором этаже, и в подвал.
– Если дорога жизнь и нервы, то притуши любопытство и держись от этих мест подальше, – ровно произнёс «пёс», не пытаясь меня запугать.
Посмотрела на высокие резные двери, только догадываясь, каких огромных размеров запрещённая комната, и вымолвила:
– Сделаю вид, что никогда не видела этого места и забуду о нём, – развернулась и отправилась прочь.
Мне не интересно какие тайны хранит мой будущий муж, я предпочитаю держаться от чужих «скелетов» подальше. Всё, что я хочу, это наладить некое подобие нормальных отношений и всё же осуществить некоторые свои планы по обучению брата. А может, и самой получится отучиться в Императорской школе, если удастся договорится с «псом», но пока рано забегать вперёд.
Сад был защищён стеклянным куполом. Довольно большим и высоким, в который можно легко войти. Гряды кустов тянулись неровной «змейкой», а тропинка между ними была выложена ломанным красным камнем.
В саду были все необходимые инструменты для полива и ухода за цветами, были удобрения и качественный груд. Но розы всё равно гибли…
Ни один сорт, который я продала «псу» – не прижился. Бархатные бутоны поникли, листья пожухли, жалкое зрелище. Душераздирающее. Смотреть больно…
Потёрла лоб, подавив тяжёлый вздох и произнесла: