— Он тебе только что не нравился.
— Он и сейчас мне не нравится, — ответил жестко, — но это не значит, что он смеет отказывать моей дочери.
— Не переживай. Так как это твоя дочь, шансов у него нет, — настала моя очередь смеяться.
***
Заглядываю в детскую и застаю Алину в нарядном платье. Она сидела за детским столом и что-то рисовала, увлеченно напевая песню из утренника.
— Солнце, ты почему еще в платье? — прохожу в комнату, убирая на место игрушки, которые маленькая непоседа уже успела разбросать.
— У меня важное дело, мам, — отвечает серьезно.
— Что такого важного ты рисуешь? Опять папу? — у нас уже коллекция «Сто и один вариант папы». И мне кажется, что у Олега эти рисунки на строгом учете, потому как для них у Филатова есть отдельная папка в столе.
— Я не рисую. Я пишу завещание, — плюшевый слоник падает у меня из рук, и я замираю в полусогнутом положении.
— Что ты пишешь? — ошарашенно переспросила, приближаясь к дочери. Писать она не умела, поэтому на листке бумаги были нарисованы волнистые линии.
— Завещание, — повторяет Алина.
— Где ты это услышала? — присела рядом.
— Папа разговаривал по телефону и сказал, что кто-то будет писать завещание. И мне очень захотелось поиграть в завещание, — произнесла с невинным взглядом Алина. — Мама, а что это такое?
Филатов! Просила же быть аккуратней со своей работой дома! Алина как губка все впитывает. Не дай бог в садике ляпнет.
— Вот у папы и спросишь. Иди переодень платье и умойся. Уже поздно.
Алина пошагала в ванную, а я взяла листок бумаги и отправилась на поиски мужа.
Он стоял в спальне, снимая часы у комода. Завидев меня, довольно улыбнулся и уже было хотел протянуть ко мне руки, как я сделала шаг назад, получив в ответ вопросительно выгнутую бровь.
— Ты знаешь, что это? — подняла вверх творение дочери.
— Новый рисунок? — с энтузиазмом Олег забрал у меня из рук бумагу, после чего озадаченно уставился на имитацию письма. — Что это?
— Завещание, — пожала плечами.
— Что? — брови Олега сошлись на переносице.
— Это я у тебя должна спросить, — скрестила руки на груди.
— Черт! Она же пошла в детскую, — потер шею, озадаченно глядя на листок в руках, а я не могла не заметить плохо скрываемую улыбку.
— Потому что это твоя дочь, Олег. Она везде все успевает, — произнесла, подходя к комоду и снимая сережки. — Может второй ребенок пойдет характером в меня?
Сказала и замерла с сережкой в руках. Подняла настороженный взгляд на зеркало, в отражении которого была видна открытая дверь в ванную, в которой только что скрылся Олег. Секунда, вторая.
— Что ты сказала? — фигура Филатова резко появляется в проеме. Он озадаченно проходится по мне взглядом.
— Твою мать! — накрываю глаза ладонью, ругая себя на чем свет стоит. Ну как я могла так проговориться?
— Ань? — на плечи ложатся родные руки. — Ты беременна?
Кивнула, опустив руку. В зеркале отражался ошеломленный новостью Олег.
— Я хотела тебе на день рождения сделать сюрприз, — разочарованно пожала плечами. Блин, ведь уже купила конверт, куда планировала положить снимок с УЗИ.
Руки развернулит меня лицом к мужу, который тут же уткнулся лицом мне в шею, шумно вдыхая.
— Это… Это просто охеренная новость, Колючка, — от прозвища, которое в нашей жизни звучит все реже, на глазах выступают слезы. Гормоны, наверное.
Ладонь мягко поглаживает спину, а я не замечаю, как начинаю глупо улыбаться.
— А что значит охеренная? — неожиданно в комнате послышался детский голосок, и я тут же отодвигаюсь от Олега, растерянно опуская взгляд на Алину, стоящую в проеме двери.
— Олег!